это был ты. Скажи, Филипп.
– Я люблю тебя.
– Это не то. Филипп, пожалуйста! Ты ведь хотел помочь мне, тебе было жалко меня?
– Да.
– Спасибо.
Каждое прикосновение вызывает огонь в душе, сжигает часть души. И они готовы гореть в этом огне вечно… Филипп и Марийка касаются друг друга, смотрят друг другу в глаза, улыбаются глупо, как школьники.
– Очень тихо, правда, Филипп?
– Прости меня.
– Не надо, не проси прощения, ну их к черту эти извинения… ты подарил мне счастливую любовь.
– Какая же она счастливая?..
– Глупый. Она никогда не закончится.
– «…говорит радио «Лав. ком. гутт. дел. кур»! Сегодня прекрасный летний день и для вас выступает певица Гулерия! Гулерия, прошу вас!..»
Они вполголоса смеются.
– Даже в такой ситуации радио может опошлить момент, – хмыкает он.
– Как и ты, – улыбается она. – У тебя, Филипп, наверное, нолики и единички расположены в том же порядке, как и у этого радиоведущего.
Марийка и Филипп, обнявшись, молчат. В кабине воцаряется удивительная тишина, и ее нарушает лишь робкий звук первого поцелуя…
Это тихая история.
В ней не будет взрывов и кульминаций.
Уровень опия упал почти до нуля. Огни дымно-багровым светом обволакивают маленькую кабинку.
– Филипп, наша машина, погибая, прольется серебряным дождем?
– Или просто растает, как ледяная фигура. Или обратится в пепел. Зависит от того, в какое точно время мы попадем – зимой, в лесу, она выпадет снегом, в городе, посреди оживленной улицы, превратится в смог. Это магическая защита, специально предназначенная для того, чтоб в случае аварии машину не заметили аборигены.
– Филипп, ты всегда такой серьезный? Не спорь со мной, пожалуйста. Мы прольемся на черную землю серебряным дождем.
– Откуда ты знаешь?
Радио шипит и прокручивает записанное сообщение: «… небо облачное, местами ожидаются дожди…»
– Я надеюсь. А ты?
Филипп шепчет:
– Давай всё-таки попробуем остановить машину? Вдруг нам посчастливится вынырнуть в нормальном времени? Представь, какая жизнь нас ожидает, если нам повезет? Жизнь вдвоем. Вместе, всегда.
Филипп тянется к кнопкам на панели управления.
Марийка молчит.
И я говорю: у меня была знакомая девушка, которая работала в одном секретном научно-исследовательском институте «Хронос». Она полюбила своего напарника Филиппа, моего друга, мужчину, похожего на нее как две капли воды, мужчину, душа которого состояла из тех же единичек и ноликов, что и у нее, и они пролились на землю теплым весенним дождем, впитались в рыхлый, исходящий паром чернозем у ног маленькой темноглазой девочки, чумазой и вертлявой. Девочка засмеялась, протянув руки к затянутому тучами небу, и стала танцевать, держа в одной руке совок, а в другой – ведерко.
Ее громко звал вышедший на балкон пьяный отец, ее ждал мальчишка, вечно стоявший в углу, но она не слушала их, она собирала в ведерко