врачи держат на своем столе именно русскоязычный череп, – объясняет Павел.
Мы пьем чай на втором этаже флигельного здания института нормальной анатомии Крымского медицинского университета в Симферополе. Павел ставит свою чашку на стол, как раз возле трех черепов.
И действительно, именно русскоязычного черепа я только что касался своими пальцами – в Крыму почти все русскоязычные: и сам Павел, и Петр, даже если у них есть родственники также в Украине. И Гуливер преимущественно говорит по-русски, даже у себя дома, даже если он крымский татарин. Украинский все трое изучали как иностранный язык. Однако все они противники российской аннексии Крыма. Ни один из них не участвовал в непризнанном референдуме 16 марта.
– Но я полагаю, что для большинства это не слишком важно, при условии, что они получают заработную плату. Особенно, если зарплата даже растет. Если им говорят по телевидению, что теперь так должно быть, их это устраивает, – говорит Гуливер.
У Петра есть брат, который до недавнего времени служил в украинской армии в Крыму. Некоторые из его товарищей перешли на сторону России, но этого не захотел делать брат Петра. Он уже выехал из Крыма и служит в другом месте в Украине. Родственники в России никак не могут понять, почему он и Петр не приветствовали присоединение к России – родные же смотрели телевизор и узнали, что новое украинское правительство состоит из фашистов. И от тех фашистов спасли крымчан.
– Когда я говорю по телефону со своей тетей из России, она совсем не слушает то, что я говорю, она просто повторяет то, что услышала по телевизору. «Я доверяю нашему правительству», – говорит она все время.
Другой коллега заходит в комнату, собирает какие-то вещи, но опять быстро выходит, когда понимает, о чем разговор. Коллега поддерживает аннексию, узнаю позже. Или «воссоединение», как теперь это официально называют.
– Так становится легче, избегают говорить о политике с теми, у кого иная точка зрения, тогда легче говорить о другом, – говорит Гуливер.
Он сам хочет и дальше считать себя гражданином Украины, хотя вопреки своему желанию получил российский паспорт.
– Они говорят мне, что я теперь гражданин России, и я должен принять паспорт, если я и дальше буду работать здесь.
Однако большинство крымчан сохранило и свои украинские документы. Если они переезжают новую границу, они могут сначала показать российский паспорт российским пограничникам, а потом украинский паспорт – украинский охранникам.
Павел хочет показать мне музей анатомического института, и мы уходим с небольшого кабинета. На лестнице мы проходим мимо цветного портрета строгого лысого мужчины в голубой куртке и с бакенбардами, которые были популярны в 19-м веке. Этот человек – Николай Иванович Пирогов.
Анатомические исследования в Крыму начались с 50-х годов 19-го века, когда Россия пыталась усилить свое влияние на Ближнем Востоке и в черноморском