что класс переключил внимание на него. Всеобщий интерес пришёлся по душе и Павлик достал припасённую на всякий случай резинку.
Первый снаряд полетел в девчонку на третьей парте, что вызвало бурный восторг у очевидцев сего знаменательного события. Учительница нахмурила брови и потребовала полной тишины в классе, пригрозив двойкой по поведению. Чем немало озадачила вполне освоившегося в незнакомом коллективе мальчишку. Пришлось какое-то время сидеть тихо.
Дождь закончился, заточение стало невыносимым. Вновь потянуло к резинке. Да и девчонка уже несколько раз оборачивалась, пытаясь определить, кто же это пульнул в неё жёваной бумагой. Павлик прицелился, но прозвенел звонок и он выбежал из класса.
Это был один из немногих дней, когда Павел Сергеевич не был поставлен в угол, выгнан с урока, не получил двойку, не сорвал занятия, не устроил пожар, его не отправили за родителями, он не получил фингал под глаз, не засветил фонарь оппоненту, не вымотал нервы уборщице, учителям, завучу и директору школы. Просто первый день оказался и самым коротким…
Бэтмен
Вася Курочкин любил помечтать. Особенно на математике. Учительница Нина Петровна догадывалась: в голове её ученика что-то происходит. Но что именно…
Васю бесполезно было спрашивать о чём-либо. Он краснел, переминался с ноги на ногу и выглядел совершенно растерянным. Не мог же он сказать, что буквально только что представлял себя пограничником с собакой. Причём, скорее собакой, нежели её хозяином. Вот он входит в класс, помахивая хвостом и внимательно поглядывая на Нину Петровну… Садится перед ней… Ждёт…
Огромная овчарка – это вам не какой-нибудь ученик второго класса. С ней шутки плохи! Убедившись, что Нина Петровна потеряла дар речи, Вася громко и внушительно гавкает.
Всё, урок окончен, потому что Нину Петровну выносят из класса на носилках.
– Курочкин, к доске!
«А ещё неплохо было бы стать Фантомасом. И посмотреть, как такого страшилу с лысой головой синего цвета кто-то бы посмел куда-нибудь вызвать…»
– Курочкин, к доске!!
«А ещё можно было бы стать Бэтменом и вылететь в окно. То-то все удивились бы. Вася Курочкин – и…»
– Курочкин, к доске!!! Ты что – оглох? Что у тебя в голове? Сколько будет семью восемь? Сорок восемь? Садись, Курочкин, два! Завтра придёшь с родителями. Они у тебя кто? Писатели? М-м-м-м-м… Знаешь что, Курочкин, а поставлю-ка я тебе три. А то ещё ославишь на весь мир… Когда вырастешь… Павлова, скажи Курочкину, сколько будет семью восемь…
Нина Петровна ещё раз строго посмотрела на нерадивого второклассника и повернулась к доске. А в уголках учительских глаз притаилась улыбка – мягкая, добрая…
Надежды наши
– Вадик! Ва-а-а-дик! Ты сделал уроки?
– Не-а…
– А когда будешь делать?
– Щас…
– А ты на часы посмотрел? Время – полдесятого! Тебе спать пора!
– Ну, значит, пойду спать…
– А уроки?
– Но я же