.

что сколь бы он не восхищался невероятными способностями Бора, все же хотел быть обыкновенным отцом обыкновенного сына, а не чудо-ребенка, ему хотелось вместе выбираться на рыбалку, учить плавать и бросать мяч, журить за плохие оценки, словом, делать все то, что обычно делают отец и сын.

      После обеда Кай и Бор идут по своим комнатам. Кай вздыхает, и садится за уроки. Уроки – это самая последняя вещь которую ему хотелось бы делать в воскресенье. Как назло за окном еще бегала Санни, дворовая собака, в последнее время ставшая любимицей всех детей по соседству. Кай попробовал решить один пример, но результат не совпал с правильным ответом и он благополучно оставил эту идею, залез на кровать, попрыгал немножко, ему безумно нравилось это чувство полета, длившееся две секунды, а потом захотел-таки выйти на улицу погулять, но подпрыгнув в последний раз, завис в воздухе на расстоянии полуметра от кровати. Кая это нисколько не удивило, он только поболтал немного ногами в воздухе, перевернулся на спину, и продолжил висеть. Зайди сейчас кто-нибудь в его комнату, он бы окаменел от ужаса и побежал вызывать экзорцистов. Но Бора это не удивило совершенно.

      Он появился, как всегда, незаметно. Присел на кровать, и спросил:

      – Висишь, Кай?

      – Да, как видишь. По-моему с моей кроватью что-то не так.

      – Что именно?

      – Я спросил вчера у Мисс Мередит, нормально ли это, когда человек взлетает во сне, или вдруг повисает в воздухе просто так. – Кай подпер голову руками.

      – Интересно. Что же она ответила? – спросил Бор.

      – Она ответила, что это невозможно. Вот так.

      – Но ведь возможно же?

      – Да. Я всегда висел в воздухе, и даже летал, когда был маленьким. Сейчас разучился.

      – Ну, раз разучился давай я привяжу тебя за нитку и ты будешь воздушным шариком. А потом я отпущу тебя в небо.

      – Нет. – ответил Кай и засмеялся. – Как я тогда буду возвращаться в тот мирок?

      – Никак. – ответил Бор. – Существует только два мира, большой, а внутри него маленький. Ты полетишь высоко, к звездам, к самому краю большого. Знаешь, где ты окажешься, если коснешься края большого?

      – Где?

      – В малом.

      – Это непонятно.

      Кай облокотился о что-то невидимое и перевернулся в воздухе.

      – Какой он, малый мир?

      – Лучше ты и представить не можешь. Для кого-то он рай, для кого-то… не совсем рай, но знаешь, что самое лучшее? Там никто не убивает друг друга. Никто не выходит за рамки дозволенного, смерти там нет, есть только жизнь, прерывающаяся на мгновение, а затем начинающаяся заново.

      – Когда мы уже отправимся туда?

      – Скоро, завтра и восьмого декабря.

      Кай хмарит брови и падает на кровать.

      – Восьмого декабря? Сейчас ведь март!

      – Не этого восьмого декабря. Впереди у тебя есть еще много-много восьмого декабря.

      – Сколько?

      – Шестьдесят два.

      – А у тебя?

      – У меня