С той стороны. Происки ада. Извне. Оборотная сторона луны. Александра Треффер

      – Тише, детка, тише…

      Молодая хрупкая женщина, несшая на руках крупную девочку лет пяти, остановилась и опустила ту на асфальт.

      – Почему ты кричишь, малышка? – сев на корточки, вопросила мать. – Зачем мне мешаешь?

      – Я устала, – прохныкал ребёнок, – и мне неудобно.

      – Светочка, – вытирая слёзы с щёчек дочери, уговаривала её спутница, – пожалуйста, потерпи. Если мы остановимся, они нас найдут.

      – Нас папа спасёт, – возразила та.

      Прозвучал тяжёлый вздох.

      – Если бы он находился в городе, то не дал бы нас в обиду. Но его нет, и…

      Внезапно женщина замолчала и, подхватив девочку, кинулась в темноту между домами.

      – Тсс, – прошипела она, – они здесь.

      Действительно, над мостовой из ниоткуда появились большие светящиеся шары. Что странно, ни один из редких прохожих не обратил на них внимания, словно для других людей их не существовало. Беглянка же, вжавшись в стену, напряжённо следила за перемещениями недобрых вестников, и паника постепенно отступала: её не заметили.

      С облегчением вздохнув, она прижала к себе притихшую дочь, но едва открыла рот, намереваясь сказать что-то успокаивающее, как земля под ними просела и расступилась, образуя прогал, и обе с отчаянными криками полетели в разверзшийся под ногами огненный ад.

      Глава 1. Пробуждение

      Василий подскочил на кровати и, уставившись на выключенный телевизор, долго сидел, пытаясь вспомнить, что же ему приснилось. Сон казался настолько реальным, что мужчина не единожды простился с жизнью, но сейчас не мог восстановить в памяти ни одного эпизода.

      – Да что же это? – удручённо прошептал он. – Уже полгода я смотрю по ночам фильмы ужасов, а утром их содержание немедленно вылетает из головы.

      Он кинул взгляд на будильник. Часы показывали половину шестого.

      – И ведь уже не засну, – расстроился Василий, – а в контору к девяти.

      Подумав, человек поднялся.

      – Ладно, – обречённо сказал он себе, – пойду, выпью кофе.

      Напиток убежал на плиту и мужчина, чертыхаясь, долго оттирал эмалированную поверхность, размышляя о своём кошмаре. В какой-то момент ему показалось, что он зацепил кончик ниточки клубка видений, перед глазами мелькнули пустырь, охваченные пламенем заросли, но, едва появившись, исчезли, и Василий, смирившийся с неудачей, постарался забыть о неразгаданном сне.

      Позавтракав, он отправился на работу. Старенькая машина недавно приказала хозяину долго жить, и общественный транспорт ежедневно принимал его в свои тёплые и тесные объятия, что нравилось мужчине намного больше, чем одиночество в крошечном, пропахшем бензином драндулете. Выйдя из автобуса и стряхнув с плеч подхваченные внутри чужие эмоции, соринки и перхоть, Василий, не спеша, двинулся к цели.

      День проходил спокойно. За несколько часов не случилось ничего из ряда вон выходящего, документов поступило мало, и большинство офисных служащих предавались блаженному безделью.

      – О, смотрите-ка, – вдруг выдал из угла планктон, носивший с насмешкой воспринимаемое коллегами имя Платон, – теперь похожую яму нашли и в Москве…

      – Какую ещё яму? – лениво спросил его сослуживец, звавшийся Фёдором.

      – Ты что, не помнишь?! – вознегодовал собеседник. – Лет сорок назад такую обнаружили у нас в районе университета. Асфальт был разломан изнутри, а в провале кипела лава. Насколько я знаю, всё быстренько замуровали, засыпали землёй и посадили деревья. Сейчас там нет прохода, а соседние здания пустуют.

      – Как я могу это помнить? – возмутился Фёдор. – Меня тогда ещё и не спроектировали.

      Василий поднял голову, в глазах его мелькнула искорка интереса.

      – Кинь-ка мне ссылочку, Тоня, – попросил он.

      Платон надулся.

      – Сколько раз я просил меня так не называть… – начал он, но его перебили.

      – Ну, извини, извини, – услышал он покаянное. – Дай, пожалуйста, адрес.

      Спустя несколько секунд Василий погрузился в чтение и созерцание. По мере того как информация укладывалась у него в мозгу, сердце всё крепче сжимала мускулистая рука иррационального страха. Мужчине казалось, что некогда он участвовал в происходившем, но почему-то не мог вспомнить ни одной детали.

      Внезапно перед его внутренним взором вздыбилось пламя, охватившее огромное пустое пространство и подбирающееся к деревьям, мгновенно вспыхнувшим от жгучего прикосновения. Присмотревшись, наблюдатель понял, что это вовсе не растения, а беззвучно вопящие люди. Один из них махнул обуглившейся рукой, и в замершего наблюдателя полетела огненная бомба, попавшая тому в лоб и опалившая брови и ресницы. Глаза человека закатились, и он рухнул в жар стихии, озером разлившейся у ног.

      Когда мужчина открыл глаза, его ударила по ушам тишина. Сослуживцы молчали, глядя кто с сочувствием, а кто и с испугом. Приподнявшись