этот раз «Волга» завелась на удивление быстро. Стоило Ваняшину повернуть ключ в замке зажигания раз, другой, и мотор взревел, выбросив из выхлопной трубы тугую струю синеватого дыма.
А минут через сорок, черная «Волга» оперативников въехала в тихий двор на улице Щетинина и остановилась перед пятиэтажным домом.
Грек первым выскочил из машины, затопал на месте, разминая ноги, попутно оглядывая двор, который ему явно не понравился. На вопрос Ваняшина, почему, Грек ответил:
– Смотри, какая вокруг тишь да гладь. Самый рассадник для братков, потому что участкового сюда палкой не загонишь.
Ваняшин на это хмыкнул, но спорить с Греком не стал, пошел догонять майора Туманова, который уже подходил к подъезду. Догнал своего старшего уже на ступеньках второго этажа. Следом топал Грек.
– Нам какой этаж нужен, Николаич? – спросил Грек, сопя.
– Третий.
Греку это особой радости не принесло.
– Лучше бы, первый, – недовольно пробурчал он.
Дверь квартиры, в которой жил Пшеянц, оказалась металлической. Туманов довольно долго звонил, потом еще стучал, но дверь им так никто и не открыл. Опера уже хотели уйти, как тут открылась дверь соседской квартиры и на лестничную площадку высунулась маленькая головка древней старушенции в очках.
Любознательность соседки оказалась как нельзя кстати.
– Извините, – попридержал дверь майор, не давая бабусе ее закрыть. – Мы к соседу вашему пришли. К Пшеянцу. Вы его не видели.
Не смотря на свой древний возраст, старушка оказалась отнюдь не робкой. Придирчиво осмотрев Туманова с головы до ног, она спросила с подозрительностью:
– А ты кто такой будешь?
Туманову пришлось достать свое удостоверение, изучив которое, старуха кивнула на стоящих в сторонке Грека с Ваняшиным.
– А цыган с этим длинным, с тобой что ли?
Грек обиделся за то, что его назвали цыганом. Отвернулся, чтоб не видеть старушенцию, буркнул тихонько:
– У, старая карга.
Ваняшин сказанное старухой пропустил мимо ушей.
– Со мной. Это наши сотрудники, – ответил Туманов подозрительной старухе, полностью удовлетворив ее любопытство.
Пошамкав губами, как будто во рту у нее была жевачка, старушенция смягчилась.
– Тогда ладно. А то тут ходят всякие. Нассут возле батареи, а уборщицы у нас нету. Сами убираем. У меня для таких гостей веник в прихожей стоит. Как хрястну им по спине, – старуха явно приукрашивала свои возможности. По мнению Грека такую поборницу чистоты легко перешибить соплей, о чем он не упустил тут же шепнуть на ушко Ваняшину. Лешка даже захохотал.
Пришлось Туманову незаметно от старухи, погрозить своим озорникам пальцем.
– Нам хотелось бы узнать про вашего соседа? – кивнул Туманов на соседскую дверь, в которую несколькими минутами раньше так упорно пытался дозвониться.
Старушенция боязливо глянула на дверь квартиры, в которой проживал Пшеянц и вытянувшись на цыпочки, поближе к уху майора, доверительно зашептала:
–