разве намекаю? Просто спрашиваю. Да вы и сами попробуйте рассудить логически. Вот вы прибываете на судно, на котором вам надлежит отправиться в поход, и с удивлением узнаете, что капитан заперся на продуктовом складе, пьет и на все предложения отзывается непечатными словами в адрес своего корабля. И от капитанства своего категорически отказывается.
Воронин долго не отвечал, делая вид, что занят набиванием трубки. Я не отвлекал, давая собраться с мыслями для ответа.
– Нет, Гавриил Родионович, это вы подумайте, может ли быть в своем уме капитан, которого попросили только перегнать обычное грузовое судно из Ленинграда в Мурманск, если он согласится пойти на нем в высокие широты осенью. А судно-то не только не предназначено к таким плаваниям, но и в Балтике на нем ходить опасно. Я уже говорил – волну не держит. Широковат. И машины говенные. Эту посудину только по Волге гонять, да и то только до Подновья. Дальше на Телячьем броде застрянет. – Капитан вспомнил про почти погасшую трубку и опять замолчал, сосредоточенно затягиваясь.
В этот момент он мне показался похожим на свой пароход. Тоже весь в черном и с клубами дыма из трубы. Но, судя по первому впечатлению, капитан был покрепче своего корабля. «Челюскин» и правда заходил в Копенгаген для ремонта судовых машин и кое-каких мелких доделок.
– И в конце концов, – продолжил Воронин, – меня Шмидт просил только довести «Челюскин» до Мурманска, клятвенно обещая потом на собственные деньги купить билет на поезд до Ленинграда. Целый месяц письмами долбил, уговаривая. А когда я отказался вести пароход дальше, ко мне пришел этот ваш мордоворот Кандыба и посадил меня в кутузку.
– Это совсем не мой мордоворот, Владимир Иванович. Тем более я его еще в глаза не видел. И, согласитесь, кутузка ваша хоть и не комфортабельна…
– Зато питья и закуски много, – перебил меня капитан. – Вот это меня и беспокоило. Точнее не это, а абсолютное отсутствие гальюна. Паршивого иллюминатора, и того нет. Согласитесь, нехорошо бы получилось.
– Совсем бы нехорошо получилось, Владимир Иванович, если бы Кандыба вас арестовал, усмотрев вредительство, саботаж и контрреволюционную пропаганду в виде охаивания нового парохода, купленного распоряжением мудрого советского правительства по прямому указанию товарища Сталина. Вот так-то вот.
– А вы, Гавриил Родионович?
– Что я? Я мог и не приехать.
– У меня есть варианты?
– Помилуйте, товарищ Воронин, у вас даже нет варианта сесть на нары. Потому как мне срочно необходим капитан на мостике «Челюскина». Или, вы думаете, Белецкий справится?
– Этот мотольский портной? Не смешите селедок, товарищ комбриг. Это когда же партийные работники рулить умели? – Капитан с показным кряхтением поднялся со своего мешка. – Так куда держим курс?
– На Северный полюс.
– Чево-о-о?
Глава 3
Вывели болезного. Руки ему за спину
И с размаху кинули в черный воронок.
Боцман Заморский уже