быстрее и совсем не так, как он планировал.
Снайпер допустил ошибку – только одну, но сразу ставшую роковой. Снайпер, проходивший подготовку в армии или морской пехоте, этого бы ни за что не сделал, но этот снайпер был выходцем из спецподразделения полиции. Все дело было в принципиально разных условиях действий армейского или полицейского снайпера. Армейский снайпер-разведчик действует во враждебном окружении, он должен постоянно помнить о том, что вокруг на несколько километров нет никого, кто бы не мечтал о его смерти. Он должен помнить о том, что если его схватят солдаты противника – шансов выжить почти нет, снайперов обычно не оставляют в живых. Поэтому армейский снайпер проявляет особую осмотрительность с точки зрения выбора стрелковой позиции, всегда помнит свои пути отхода и минирует все подходы к своей позиции, чтобы не быть застигнутым врасплох.
В отличие от армейского полицейский снайпер действует в условиях дружественного окружения, и потому он может выбирать цель, особо не заботясь о путях отхода, не думая о том, что будет, если к нему в спину зайдет разведывательно-поисковый патруль противника. Он просто расстилает стрелковый мат, устанавливает винтовку, ложится и ждет выстрела. Сложность его выстрела в другом – если у армейского снайпера противником является любое вооруженное лицо, то полицейский снайпер должен попасть точно в преступника, и попасть так, чтобы он мгновенно умер, не успев выстрелить в заложников, офицеров полиции или кого-либо еще. Армейскому снайперу обычно все равно, убил он или ранил того, в кого попал – все равно вывел из строя, и промах (если речь не идет о снайперской дуэли) тоже не является чем-то критическим. Полицейский же снайпер должен поразить цель смертельно и с первого выстрела.
Вот и он… он занял позицию у небольшой фермы, показавшейся ему заброшенной, у большого ветряка, в его ногах – а рядом был загон для скота, пустой. Расстелил стрелковый мат и лег, едва приняв меры для маскировки – совершенно недостаточные с точки зрения армейского снайпера. Выстрелив четырежды, он и не подумал менять позицию, полицейские снайперы почти никогда не меняют позицию – а сосредоточившись на цели, он не понял, что едва слышные ритмичные звуки являются не чем иным, как осторожным конским шагом. И лишь окрик – Эй, парень! – заставил его обратить внимание на новую опасность…
Шериф, закинув «Спрингфилд» за спину и взяв в правую руку «Савадж», сменил направление движения – теперь он осторожно, медленно, стараясь не пошевелить стебли кукурузы, продвигался к забору, по его прикидкам он прошел не меньше восьмидесяти ярдов от того места, где вошел на поле. Передвигался он смешно – как животное с передней подбитой лапой, потому что в одной руке у него была винтовка, и с ней надо было обращаться с осторожностью. В точной винтовке большую роль играет не сама винтовка, а прицел к ней, он вручную установил на несъемный кронштейн дорогой и малораспространенный Unertl, почти незнакомый гражданским стрелкам, но хорошо знакомый снайперам морской пехоты, потому