ржанию и перепуганному хрюканью, он раз за разом напоминал себе, что происходящее сейчас отражалось в летописях короткой фразой «ходили к ворогам, да земли окрестные разорили», и считается для нынешнего времени делом совершенно обычным. Тебе хочется досадить соседу, и ты вырезаешь его крестьян. Просто и эффективно. Но его разум человека двадцатого века отказывался воспринимать, что вот так, запросто, скуки ради, с шутками и прибаутками можно стереть с лица земли целую деревню. Не верилось, что нечто подобное происходит везде и всюду по рубежам современной Руси – Руси тысяча пятьсот пятьдесят третьего года.
– Все готовы? – поинтересовался он у занявших позиции вокруг друзей. – Только не торопитесь, без команды не стрелять!
– Не дрейфь, Костя, все будет нормально, – откликнулся кто-то издалека.
Собственно, за способности своих ребят Росин больше не волновался. Это год назад, когда они всем фестивалем ухитрились ухнуться в шестнадцатый век, большинство разряженных в титановые латы и гроверные кольчуги ратников не решались поднять руку на человека, даже если этот человек вспарывает тебе живот или насилует твою подругу. Однако излишне гуманитарные личности оказались вырезаны очень быстро, и в живых ныне остались только те, кто знает, что право на жизнь нужно доказывать.
Первое убийство – это как брачная ночь. Страшно только до момента лишения девственности. А потом… Потом отнимать чужую жизнь становится все легче и легче. Стычка за Кронштадт, потом сеча у Невы, битва на Луге, у Гдова, у Ям-города. И это всего за один год! Нет, теперь уже ни один одноклубник не побоится нажать на спусковую скобу мушкетона только потому, что перед его стволом стоит живой человек. Шестнадцатый век быстро воспитывает в человеке истинные ценности.
– А-а-а! – в освещенное пожарищем пространство выскочила босая простоволосая женщина, кинулась к воротам монастыря и принялась колотить кулаками в толстые створки.
Следом подбежал мужик в распахнутой на груди стеганке, ухватил ее за волосы и, опрокинув сильным рывком, потащил за собой.
– У-а, – некоторое время женщина и вправду волочилась, помогая себе ногами, но потом вдруг извернулась и вцепилась обидчику в руку зубами.
– Ах ты сука! – воин стряхнул ее с руки, и с размаху рубанул мечом по спине. Потом неспешно вытер окровавленный клинок о ее же подол и пошел назад к горящему дому.
Никто вокруг на зрелище никак не отреагировал.
– Это просто разорение земель, – еще раз напомнил себе Росин. – Ходили под Юриев и разорили окрестности… Обычное дело… Повседневная тактика мирного сосуществования…
Тренькнула тетива – мужик споткнулся, упал. Послышался еще один щелчок – стрела выросла из земли чуть выше его головы. Охотник вскочил. Прихрамывая, кинулся прочь – но третья стрела вошла ему в спину по самое оперение. Рыбак сделал пару неверных шагов, развернулся лицом к монастырю, широко перекрестился и рухнул на спину.
И опять никто из сидящих в кустарнике воинов никак не отреагировал.
– Чего