я обследовала близлежащую территорию, поросшую диким кустарником и травами величиной в человеческий рост. Ну, не умела я бороться с любопытством, по всей вероятности, являющимся одним из пороков воспитания! Жажда знаний постоянно владела сознанием.
Поодаль от бабушкиного домика располагалось небольшое селение, отделенное глубоким оврагом, словно преградой, а может быть и защитой. Не хватало только двухметрового частокола с острыми наконечниками, чтобы огородиться наглухо. Неприятное открытие, навевающее на мысль, что жить на отшибе приходилось всеми ненавистной жительнице в изоляции и полном одиночестве.
Прошлась околицей мимо останков деревянных строений, разрушенных почти до основания и находящихся в мертвом состоянии. Мирные труженики когда-то возводили их для своих семей в надежде прожить долгие счастливые жизни: растили детей, возделывали землю, любили, старились, а после уходили в небытие. Пустые дома с выбитыми стеклами, покосившимися заборами и провалившимися крышами заросли бурьяном, как памятники вымирающим деревням. Никто и никогда не вернется сюда, чтобы возродить это место. Заброшенные поля, видевшие, когда то богатую ниву, постепенно стали лесом. Со всех карт пропали отметки о существовании. Дальше – забытье, хотя вокруг красивейшая природа, вековые деревья, чистейший воздух без намека на выхлопные газы.
Вернувшись обратно, заметила, что от прежнего кукольного домика не осталось и следа. Передо мной был постаревший серый дом с обветшавшим крыльцом и оборванными наличниками. Я чуть не вскрикнула от удивления: «Черт, возьми!» За пару часов бабушкин домик стал не лучше тех, которые только что наблюдала в заброшенной деревне. Куда-то мигом смылись яркие краски, полиняли цветные узоры под окнами, а от стройного резного забора осталось всего лишь несколько покосившихся досок. Я потерла глаза, пытаясь прогнать напрасное видение, но, к сожалению, изменений не произошло.
«Явно без темных сил не обошлось!» – подумала я, осторожно вступая на дырявое крыльцо, которое тут же отозвалось противным скрипом. Того гляди, непрочные половицы прогнутся, сломаются, а потом станут причиной перелома руки или ноги. С трудом поднялась, взялась за дверную ручку и прошмыгнула внутрь. В доме хоть глаз коли. Тусклая одинокая свеча на алтаре, дающая мало света, едва мерцала, догорев до основания.
– Бабушка! – позвала я, боясь, что она покинула дом.
– Вернулась!
– Я заметила…
Бабушка предугадала вопрос:
– Времени остается мало, нужно за два дня успеть.
– Куда?
– Не куда, а когда. Науки много, считай с нуля. Часики тикают, подгоняют!
– Но в доме нет часов!
– И не нужно. Одна морока с ними, да и раздражают, в сон клонят.
– Как же тогда?
– У меня внутри свой механизм. Он не зависит ни от времени года, ни от часового пояса. Есть только день и ночь, и этого достаточно.
– Но ваш дом. Он состарился за час.
– То ли еще будет! Скоро все гвозди в бревнах почернеют и наполнят желчью древесные