важное, бывали на концертах и могли поделиться собственными впечатлениями от них. Мы очень подружились с американцем Полом Ашиным, который прекрасно играл на блюзовой губной гармошке и рояле. Он подарил мне пластинки Greatest Hits Боба Дилана и So Far Кросби, Стиллза и Нэша и рассказывал, что слышал многих музыкантов и что самое сильное впечатление у него осталось от их концертов. Мне эта музыка тоже очень нравилась, особенно электрическая сторона на концертной пластинке Four Way Street, которая была у Дюши. Многие наши знакомые подумывали о том, чтобы жениться на иностранках и уехать на Запад. Особенную активность проявлял дюшин друг Андрей Светличный. У него даже появился знакомый американский профессор – доктор Блюм, который занимался сводничеством. Светличный всем нам предлагал знакомство с иностранками. Я пару раз приходил на такие вечеринки, но каждый раз это кончалось каким-то пьяным бардаком. Андрей женился-таки на англичанке, с которой по приезде тут же развелся, после чего уехал в Америку к своей подруге Майе. Как-то я и сам пошел в ОВИР и сказал, что хочу с матерью поехать на могилу своего дедушки в Париж. Самое странное, что мне не отказали, а сообщили только, что я не являюсь прямым родственником своего дедушки, но моя мать может поехать. Я стал размышлять, как это обыграть, чтобы поехать с ней сопровождающим. Конечно же это была утопия, денег все равно ни копейки не было, и из этой затеи ничего не вышло.
В то время в город достаточно часто приезжали какие-то заморские оркестры, которые играли в концертном зале «Октябрьский». Билеты продавались свободно, и грех было не воспользоваться такой возможностью. Неожиданно к нам забрела американская группа Nitty Gritty Dirt Band. Как оказалось впоследствии, это была самая матерая кантри-группа. Нам же этот стиль был немного чужд, и мы не могли по достоинству оценить игру на банджо. Но концерт был все равно очень интересным. Музыканты привезли тонны аппаратуры, и было очень интересно толкаться у сцены и рассматривать всякие штучки, марки усилителей, мониторы, гитарные стойки и всякие прибамбасы вроде датчиков на акустических гитарах.
Как-то, ничего не ожидая, мы с братом Андреем и его женой Татьяной пошли на концерт немецкого секстета Йохана Брауэра. Звук был хороший, они играли кавер-версии модных песен, и было просто приятно расслабиться, как вдруг на сцену вышла некая Инга Румпф, и с первых же взятых ею нот я почувствовал, что произошло нечто необыкновенное. Я уже слышал Клиффа Ричарда и Nitty Gritty Dirt Band, которые профессионально исполняли современную музыку. Но тут я вдруг услышал и увидел что-то настоящее. Я даже не мог определить для себя, в чем различие, – играют те же музыканты, но выходит один человек – и все меняется. Я был потрясен. На следующий день я обзвонил всех своих знакомых и заявил, что непременно нужно идти на этот концерт ради тех трех-четырех песен, что она поет. Мне никто не верил. Что такое? Какая такая немка? В конечном