она сразу поняла, что перебито сухожилие, и будет чудом, если ногу удастся спасти. Кожаное сапожное голенище немного смягчило удар, поэтому женщина надеялась, что кость не раздроблена. Она не металась, не пыталась руками разомкнуть мощные «клешни». Такие самоловы ставят обычно на крупного зверя и «глушилкой» не брезгуют. Цепочка, тянущаяся от приспособления, где-то закреплена к подвешенному бревну. Сдвинешь капкан с места – припечатает так, что мокрого места не останется. Хотя, может, это и наилучший выход – лучше сразу, чем медленно погибать от жажды и потери крови…
Умирать не хотелось.
– Помогите, люди добрые! – во всю силу легких закричала женщина.
Шанс, что ее услышат здесь, в глухом лесу, был ничтожно мал, но он сработал.
– Молчи, дура! – Парень материализовался, казалось, из воздуха, его ярко-синие глаза метали молнии.
– Помоги… – Варвара невольно приглушила голос.
– Всю охоту мне порушишь, селянка бестолковая, – шипел спаситель, осматривая ее покалеченную ногу. – Тут, конечно, по уму струбцина нужна…
Варваре вдруг подумалось, что он еще, в сущности, совсем пацан – лет четырнадцати-пятнадцати, не больше. А бледный-то какой! Будто сроду на солнышке не бывал.
– Позови кого-нибудь, один не управишься, – прошептала она, с ужасом думая, как останется здесь одна, пока малец пойдет за помощью.
Парень фыркнул, пружинно вскочил, срезал ближайшее деревце, ловко взмахнув выхваченным из-за пояса ножом. Кряхтя и помогая себе левой рукой, просунул палку между дуг капкана и навалился на рычаг. На лбу вздулись жилы, рот искривился в гримасе, напряглись плечи. Прилагаемые усилия делали его лицо старше и значительнее. «Клешни» медленно поддавались, неохотно выпуская свою жертву. Варвара, пытаясь не обращать внимания на боль, тянула ногу на себя. Обильно полилась кровь. Рывок. Бессильный щелчок опустевших железных челюстей, и спаситель повалился рядом на пожухлую траву, хватая ртом воздух.
– Кровь остановить срочно надо.
Женщина только кивнула.
Первую помощь парень оказывал умело. Оттащил страдалицу подальше от капкана, уложил на мягкий мох. Перетянул ногу ее поясным шнуром, аккуратно разрезал ножом поврежденное голенище, снял окровавленную ноговицу и перевязал рану тканевой лентой, оторванной от подола своей рубахи. Только сейчас Варвара заметила, что парнишка одет дорого, если не сказать – нарядно. Мягкие охотничьи сапоги отличались тонкостью выделки, порты подогнаны точно по фигуре, на поясе закреплены серебряные чеканные бляхи, а рубаха по вороту расшита богатой шелковой нитью.
– Ты что один в лесу делаешь? – спросила женщина, сглатывая горькую слюну.
– На медведя охочусь. – Спаситель мотнул головой, отбрасывая с лица длинную темную челку. – Людоед у нас в округе объявился, уже трех мужиков до смерти задрал. Местные, дурачки, на него капканы понаставили, да только зверь их за версту