они сделали привал у ручья. Дороти вынула из корзинки хлеб, предложила Страшиле, но тот отказался.
– Я не знаю, что такое голод, – сказал он, – и это просто здорово. Мой рот нарисован красками, но если бы вместо этого в голове у меня проделали дырку, солома стала бы высыпаться и голова потеряла бы форму.
Дороти понимающе кивнула и принялась уплетать хлеб за обе щёки.
Когда она закончила свой обед, Страшила попросил рассказать её о себе и своей стране. Дороти рассказала ему о серых степях Канзаса, о том, как ураган забросил её в эти далёкие края. Страшила внимательно слушал, а потом проговорил:
– Никак не могу взять в толк, почему тебе так хочется покинуть эту замечательную и прекрасную страну и вернуться в унылое, засушливое место, которое ты называешь Канзасом.
– Ты не можешь понять, потому что у тебя нет мозгов, – ответила девочка. – Мы, люди из плоти и крови, любим жить у себя на родине, даже если есть страны и покрасивее. Нет места лучше, чем родной дом.
Страшила только вздохнул:
– Конечно, где уж мне вас понять. Если бы ваши головы, как моя, были набиты соломой, вы бы все отправились жить в прекрасные страны, а ваш Канзас совсем опустел бы. Канзасу сильно повезло, что в нём живут люди с настоящими мозгами!
– Может, ты тоже расскажешь о себе, пока мы ещё не двинулись в путь? – спросила Дороти.
Страшила взглянул на неё укоризненно:
– Ты же знаешь, я так недавно живу, что мне нечего и рассказывать. Меня сделали только позавчера. Что было до моего рождения, я не знаю. К счастью, первое, что сделал мой хозяин-фермер, – это нарисовал мне уши, и я стал слышать, что происходит вокруг. С ним был другой жевун, и фермер спросил его: «Как тебе уши?» – «По-моему, получились криво», – отвечал тот. «Не беда, – отозвался фермер. – Главное, что это уши, а не что-то другое». Он был совершенно прав. «А теперь я нарисую глаза», – сказал мой хозяин. Сначала он нарисовал правый глаз, и, как только закончил работу, я стал с большим любопытством оглядывать его и озираться по сторонам. «Неплохо! – похвалил фермера приятель, внимательно следивший за его работой. – Голубой цвет очень подходит для глаз!» – «Второй глаз я, пожалуй, сделаю побольше», – задумчиво проговорил фермер, и, когда он нарисовал и его, я обнаружил, что вижу гораздо лучше. Затем он нарисовал мне нос и рот, но я тогда не заговорил, потому что не знал, для чего нужен рот. Я с интересом смотрел, как они делали моё туловище, руки и ноги. Когда на туловище насадили голову, я очень загордился собой, решил, что выгляжу не хуже фермера и его приятеля. «Этот парень быстро распугает всех ворон, – заявил фермер. – Он очень похож на человека». – «Вылитый человек», – согласился его приятель, и я подумал, что он прав. Хозяин взял меня под мышку, отнёс на кукурузное поле и посадил на шест. Потом они с приятелем ушли, а я остался один.
Мне не понравилось, что меня бросили на произвол судьбы, и я попытался пойти вслед за ними, но мои ноги никак не могли достать до земли, и я был вынужден оставаться на этом шесте. Мне было скучно