организации этого покушения обвинить. Но люди, знавшие Вершинина, в том числе и президент, насколько я понимаю, во все это не верят. А твоя задача как раз состоит в том, чтобы во всем разобраться. Однако генеральный не желает санкционировать широкомасштабную и беспредметную проверку, поэтому тебе поручено возглавить повторное расследование гибели Вершинина.
— Которое Гордеев инициировал?
— Да, по его надзорной жалобе зональный прокурор из уголовно-судебного управления внес протест в порядке надзора в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда России. Протест был удовлетворен и дело возвращено на новое рассмотрение — со стадии предварительного следствия.
— Понятно, я, короче, раскручиваю дело… а если слухи подтвердятся?
— Любая определенность в данном случае гораздо лучше неясности и смутных намеков. Подтвердятся, так и доложишь.
— А ты-то сам что думаешь?
— Ничего. Я Вершинина не знал.
— Хорошо, — продолжал допытываться «важняк», — но ты хоть приблизительно можешь мне сказать, зачем и кому выгодно распускать такие сплетни?
— Не могу и не хочу, — отрезал Меркулов. — На месте разберешься.
2
4 сентября. А. Б. Турецкий
Попутчик с первого взгляда возбудил в Турецком любопытство. Походил он на молодого бультерьера отчасти из-за плотного сложения и почти полного отсутствия шеи, но в большей степени из-за врожденного выражения постоянной готовности к схватке на лице. При этом нисколько не напоминал стандартного «быка», хотя имел все внешние атрибуты: уже упомянутое сложение, стрижку-бобрик, квадратный голливудский подбородок и т. д. Но в его движениях отсутствовала та медлительная наглость, которая служит признаком породы и одновременно немым опознавательным кодом «свой — чужой». Предложив Турецкому поменяться местами, если тот желает сидеть у окна, сосед немедленно погрузился в чтение «News and World Reports».
Полчаса Турецкий безуспешно пытался уснуть, потом ему надоело мучить себя, и он стал исподволь наблюдать за своим спутником.
— Дмитрий Голик, — отрекомендовался молодой человек, поймав взгляд Турецкого, — я вижу, вы читаете по-английски. Поделиться прессой?
— Александр Борисович, — Турецкий подал руку, — буду благодарен, хотя, по правде говоря, нет настроения читать. Вот если бы вы могли меня загипнотизировать, чтобы я проспал до самого Златогорска.
— Этому искусству не обучен, не волшебник…
— Понятно. И на кого вы учитесь?
— На политтехнолога.
— Забавно.
Голику, похоже, реплика Турецкого показалась обидной, и он вежливо хмыкнул: дескать, ничего забавного, дедуля, ты просто отстал от жизни.
— А вы сами из Златогорска? — поинтересовался Турецкий.
Сосед в ответ коротко кивнул, но потом все же добавил из вежливости:
— Да, из Златогорска.
— Тогда давайте проведем среди меня, как типичного избирателя, социологическое