себе, после чего выключила свет, вышла из кладовой и закрыла дверь.
Вдруг до нее донесся какой-то странный запах. Внизу явно что-то горело.
Пироги!
Наталья Павловна побледнела. Она ведь совсем забыла про них! Сначала мысли о дожде, потом разговор с мужем, теперь вот эти лекарства… А пироги-то в печке!
Сгрузив баночки на стоявшее рядом кресло, она побежала обратно через спальню, быстро, насколько только могла, спустилась по винтовой лестнице, проскочила через гостиную и попала в кухню.
Из печки валил черный дым.
Наталья Павловна схватила тряпку, потянула за края противень, вытащила его и увидела, что он покрыт страшными черными головешками, которые еще недавно был аппетитными пирогами.
Она отставила противень в сторону и обессиленно села рядом на табуретку.
«Что же это такое… – горестно думала она. – Как будто все против того, чтобы он сегодня приехал…»
Сначала генерал лениво рассматривал в окно улицу, потом ему это надоело. Он занавесил стекло шторкой, отгородившись от субботней московской суеты, и закрыл глаза.
«Скорей бы приехать…» – думал он.
Володя тоже был каким-то мрачным и сосредоточенно вел машину, время от времени поглядывая на качающегося воина.
– Ну что там с ним? – не открывая глаз, спросил генерал. – Не посветлел?
Он сказал это шутливым тоном, но Володя, очевидно, решил, что Мухин и правда обеспокоен изменением внешнего облика копьеносца.
– Наоборот! – огорченно сказал он. – Все больше темнеет! Вы не потрете его, а, Федор Петрович? Может, снова заблестит?
Генерал открыл глаза, уничтожающе посмотрел на водителя и процедил:
– Не отвлекайся от дороги!
После этого снова сомкнул веки и откинулся на сиденье.
– Что-то его долго нет… – сказал Тимоха.
– Да… – протянул Жорик. – Долго…
– Может, он все-таки решил не ехать?
– Не знаю…
Они помолчали. Тимоха, вытянув руки, начал отбивать пальцами замысловатую дробь на расположенной перед ним черной крышке бардачка, а Жорик задумчиво жевал стебель только что сорванной ромашки.
– Значит, так, – сказал вдруг он. – Ждем еще пятнадцать минут и, если его не будет, уезжаем.
– Да, – согласился Тимоха. – Он, скорее всего, передумал ехать из-за дождя. Тучи-то не уходят!
Они снова посмотрели на небо.
– Ага, – пробормотал Жорик. – Наверное, так оно и есть. Поэтому, – еще раз повторил он, – стоим пятнадцать минут, и все.
Когда «Волга» уже выезжала из города, Володя вдруг покосился на генерала, набрал воздуха, как будто решившись сказать что-то важное, и выпалил:
– Федор Петрович, а может, нам лучше было бы вернуться?
– Что? – не понял генерал. Он открыл глаза и посмотрел на водителя.
– Я говорю, может, не ехать сегодня на дачу?
– Почему? Почему не ехать? – с нарастающим раздражением в голосе спросил Мухин. Он, конечно, знал, что ответит Володя, но именно это