вой, от которого у меня по спине пробежало не одно стадо мурашек. Несколько серых теней метнулись в чащу, остальные пытались сопротивляться или же предпринять попытку к бегству.
Мы с Мирабом вцепились друг в друга и с замиранием сердца прислушивались к происходящему внизу. Рассмотреть что-либо было практически невозможно, но неравная битва шла вовсю и была неплохо озвучена. Неужели Полоз справится? Или все-таки справятся с ним? Чем ему помочь? У меня даже арбалета с собой нет, чтобы уменьшить количество его противников. Сейчас на карту поставлены еще и наши жизни, между прочим, а потому хоть какое-то участие в потасовке мы просто обязаны принять.
Пока я натужно думала, звуки внизу постепенно стали стихать. И почему в такие моменты никогда не бывает достойного освещения? Ничегошеньки же не видно.
– Салли, мне кажется, что мы скоро свалимся… – совершенно не к месту заметил вдруг Мираб.
– Спасибо, утешил! – фыркнула я, озираясь по сторонам в поисках того, чем бы можно было запустить вниз. – Только я не собираюсь составлять тебе компанию, так и знай! Падать будешь один, без меня.
– Правда! Я боюсь!
– Я сама боюсь, только сейчас…
И тут раздался самый ужасный в нашем положении звук – хруст ломаемой ветки. Я даже не сразу поняла, что происходит. Но когда из-под пятой точки ушла шершавая твердая поверхность и вместо нее появилось ощущение пустоты в несколько метров, меня охватила, мягко говоря, паника. С деревьев я в детстве падала, и не один раз, но, во-первых, не с такой высоты, а во-вторых, меня не подкарауливали внизу кровожадные твари, у которых в черепной коробке вместо мозгов желудочный сок. От страха у меня перед глазами поплыли разноцветные круги, и жить захотелось больше обычного.
Вместо того чтобы хвататься за спасительный ствол и хоть как-то удержаться на дереве, я попыталась вцепиться в Мираба, но руки схватили всего лишь пустоту. Наверное, я надеялась, что в экстремальной ситуации его летательные способности проявятся раньше положенного срока. Кажется, напрасно. «И почему этого паршивца угораздило попасть в такую передрягу, когда он ничего не умеет?» – пришла в голову несвоевременная мысль, прежде чем я с диким визгом полетела вниз.
Приземлилась я на удивление мягко, будто кто специально перинку подстелил, и тут же с визгом вскочила, но обо что-то споткнулась и шмякнулась опять. На этот раз не очень удачно. Перинкой оказалась одна из мерзких тварей, правда, уже мертвая, но ведь она тут не одна была. Я – не Полоз, в огромного неуязвимого змея превращаться не умею, а в кого умею, от того толку всего-то тварюгам на смех. Они меня затопчут и даже не заметят.
– Вс-с-се ж-ж-живы? – Ко мне скользнул Полоз, матово блеснув во мраке золотой чешуей.
– Это смотря кого ты имеешь в виду, – честно ответила я, со страхом ощупывая свое изрядно потрепанное за сегодняшний вечер тело, но серьезных повреждений к уже имеющимся вроде не прибавилось. – Не уверена.
– Если разговаривает, значит, нормально, –