проверяют. Отвечайте, пожалуйста.
– Один раз папа видел его, когда ко мне заезжал. Месяц назад примерно.
– И каков был результат?
– Виталий отцу не понравился. Но отцу ни один мой мужчина не нравился, тут вы ничего не выжмете.
– Вероятно, вы правы, это естественная реакция. – Турецкий на секунду представил себя в роли Ракитского – все-таки дочь растет, потом откинул эти мысли прочь, лет пять еще смело можно не волноваться. – Оля, у вас есть ключ от квартиры отца?
– Конечно.
– Как давно он у вас появился?
– Значит, так. Отцу установили новую дверь года полтора назад. Значит, около года. Я как-то заболела, – объяснила Ракитская, – воспаление легких, и он забрал меня к себе. Тогда и ключ мне выдал. Только я им так ни разу и не пользовалась.
– Как это может быть?
– Да так вот вышло. Когда болела – в постели валялась, не выходила. А потом я к отцу приезжала, только когда он сам дома был, а иначе что мне там было делать?
Турецкий задумался. Поискал взглядом свой мобильный телефон – он был на подзарядке, лежал на подоконнике.
– Оля, извините, я сейчас. – Он вышел в соседний кабинет, к Федоренко. Тот допрашивал сантехника, обнаружившего Ракитского. Турецкий молча взял у Мишки со стола мобильный и вышел в коридор. Позвонил Грязнову:
– Слава, как ты думаешь, если свидетель утверждает, что ключом от дверного замка никогда не пользовались, если это дубликат, который просто где-то хранился на всякий случай, можно определить, открывали им все-таки дверь или нет?
– Это только специалист скажет, – хмыкнул Грязнов. – А ты что, еще один ключ нашел? А постой, там же «дибл» этот чертов, да?
– Ну…
– Это отдельная история, пляши, тебе повезло.
Если ключ не серийный, а кустарный, то на нем будут следы от первых десяти открытий двери. По сути, это не ключ даже, а отмычка.
– Почему только десяти? А потом?
– А потом бороздка слетит, новый надо будет делать.
– Ты уверен?
– Абсолютно.
Турецкий походил еще по коридору. Странно. Что же Ракитский, такой прожженный волк – не знал, что дает дочери ключ, который только на ограниченное время годится? Хотя нет! Это как раз его и устраивало – ключ на время болезни дочери, но не больше. Возможно, так. Турецкий вернулся в свой кабинет. Спросил осторожно:
– Оля, где ваш ключ сейчас?
– Я не понимаю, что все это значит?!
– Пока что просто разговор. Ответьте на вопрос.
– Он… он… – Она потерла переносицу, вспоминая. – У меня дома.
– Вы не носите его на одной связке со своими ключами, ключами от машины?
– Нет.
– Почему?
– Потому что я там редко бываю. Устраивает?
– Вполне. Если вы не носите ключ с собой, значит, когда вы были на Кипре, ключ оставался в Москве, верно?
– Ну да.
– Вы не будете возражать, если мы возьмем его на экспертизу? Сами понимаете, такие процедуры необходимы, просто чтобы сузить круг поисков. Мой сотрудник потом съездит с вами к вам домой и…
– Хорошо-хорошо. –