желание отомстить насильнику, знатному да богатому, – вот и отправилась бедная девушка к колдуну, в лес, а уж он и сделал из нее зверя, проклял, то есть не виноватая она ни в чем… Складно рассказывала, и, если бы опыт не научил ведуна держать руку на сабле, мог бы и прозевать бросок.
– Оставь свои истории для соседей по адской сковородке, или уж не знаю, где ты окажешься. – Олег, вопреки, а может, и благодаря своему призванию, не имел четкого представления о загробном мире. – Опусти руки, последний раз прошу, или на куски тебя рубить придется.
– Тайну поведаю, о тебе! – Оборотень действительно опустил руки, оперся на них и привстал, повернувшись к убийце здоровым глазом. Это было неожиданно, и ведун замер с поднятым оружием. – Ведь ты – пришлый колдун! Ведь это о тебе народ сказывает!
– Допустим, ты угадал… – Олег взялся за саблю двумя руками, выставил вперед ногу. Теперь он принял позу, скорее подходящую для ожидающего нападения самурая. – Говори, а то ведь не успеешь.
– Не губи! Слух о тебе прошел, колдун! И по селам да городам, и по болотам да лесам! Не пришелся ты ко двору, странник! Много ведомого людям зла – да то все меньшие братья. Как бы старшие тебе одному не показались… – Оборотень вытянул шею к ведуну, единственный глаз его горел страстной надеждой. – Поклянись отпустить меня, дать раны зализать да из краев здешних уйти – тогда поведаю, как тебе спастись. Солнышко светит, да ведь и ночь придет… Клянись силой своей и здоровьем, левой и правой рукой, клянись своей ворожбой и своим…
Середин не дослушал – надоело держать саблю. Позиция была не слишком удобной, но он, уже опуская оружие, сделал шаг в сторону и сумел попасть очень хорошо. Колка дров, если к ней подходить творчески весьма развивает необходимые для палача навыки, а не далее как позавчера Олег как раз пособлял одинокой старушке. От нее и услышал про лютующего в окрестностях медведя-оборотня…
– Почти все, – вздохнул ведун и покрутил над головой саблю, сгоняя с клинка капельки крови. – Осталось мелко нашинковать и поставить в духовку…
Одна из самых неприятных сторон жизни в чужом мире – невозможность найти человека, который способен оценить твои шутки. Здесь юмор какой-то другой, грубоватый, а над известными Олегу анекдотами никто не смеется. Может быть, дело в том, что каждый раз приходится объяснять, что за люди «новые русские» и откуда у запорожцев вдруг взялись колеса.
– А может быть, я просто не умею их рассказывать, – вслух предположил Середин, продолжая вращать саблю. – Или же и то и другое, что вернее всего.
Труп оборотня, даже обезглавленного, не стоит оставлять валяться в лесу. Он насыщен черной злобой, так притягивающей нечисть, и может послужить слишком питательной пищей для какой-нибудь сущности, а то и вместилищем для бесплотной грешной души.
– Тьфу ты, электрическая сила…
Нет, надо рубить, хоть и противно. Мысленно извинившись перед верным оружием, Олег опять ухватил саблю двумя руками. Хорошо еще, мужичонка попался