облако дыма из поджатых губ. – Она наткнулась на статью о моих раскопках на первой странице египетского выпуска «Бизнес тудей» и принялась трещать про свою новообретенную любовь к каир кутюр… что бы это ни значило. – Он возвел глаза к потолку. – Она желает посвятить этому целый номер.
Ману, стоявший на своем месте за троном, покачал головой. У него был столь же оскорбленный вид, как и у Рама.
– Она вправду сказала «каир кутюр»? – просияв, воскликнула Клео. Наконец-то Египет стал модным!
– Эта женщина наговорила целую кучу всего.
Рам дважды хлопнул в ладоши. С кухни тут же примчались Беб с Хасиной, неся полные подносы еды. Перед ними с голодным видом галопировали Бастет, Эйкинз, Чизизи, Эбони, Уфа, Узи и Миу-Миу.
Клео села.
– Например? – поднажала она. – Что она еще сказала?
– Что-то насчет фотосессии для молодежной версии ее журнала.
Хасина подала ему бронзовый поднос. Рам взял кусок питы и обмакнул его в водоворот хумуса.
– Что?! – ахнула Клео, отмахнувшись от Беба с подносом пирожков с сыром и бараниной. Единственная закуска, которой ей сейчас хотелось, называлась «Teen Vogue» и была доступна через iTunes за доллар девяносто девять центов.
– Про моделей, разъезжающих по орегонским песчаным дюнам в драгоценностях моей сестры и новейших образчиках каирской моды.
Клео заерзала на троне. Она скрестила ноги: сперва правую поверх левой, потом ноборот. Она покачала сандалией, села на руки, побарабанила пальцами по роскошному подлокотнику. Отец терпеть не мог ерзанья, но Клео ничего не могла с собой поделать. Каждая клеточка, каждый нерв, мышца, связка и сухожилие в ее теле толкали ее выбежать наружу, взлететь, как человек-паук, по стене дворца и прокричать с крыши о потрясающей новости. Если бы только сейчас не было опасно выходить из дома.
Ну спасибочки тебе еще раз, Фрэнки Штейн!
– Все это – настоящая эксплуатация, на мой взгляд, – пробормотал Ману.
Рам кивнул, соглашаясь.
Клео бросила на слугу гневный взгляд, говорящий: «Заткнись немедленно, или я намажу твою лысую голову гусиным паштетом и позову кошек!» Ману кашлянул и опустил круглые, подернутые влагой карие глаза.
– Я хочу в этом участвовать! – заявила Клео, захлопав ресницами.
– В чем участвовать? – Рам погасил сигару в сделанном в форме анка блюде с бабагануш. Хасина тут же ринулась и стремительно заменила его. – Я ни на что согласия не давал.
– Однако же это не помешало Анне Винтур полностью организовать съемки за то время, пока машина ехала от взлетно-посадочной полосы до выхода. Она даже назначила дату, – заметил Ману.
– Какую?
Рам пожал плечами, как будто запоминать подобные мелочи было ниже его достоинства.
– Четырнадцатое октября.
Клео вскочила и захлопала в ладоши.
– Я совершенно свободна в этот день!
Отец слегка повернул голову и бросил на Ману взгляд, в котором читалось все то же самое предупреждение насчет лысой головы