косясь не на своего противника-богатыря, а на обмотавшийся вокруг коленей хвост.
– Ты хоть размотайся как-то, что ли… – растерянно пробормотал Алеша Попович – рубить окончательно запутавшегося в хвосте и оттого почти беспомощного противника казалось ему недостойным. Принижало имидж былинного героя.
Вокруг помоста нарезал круги гусляр, то и дело разражаясь пугающими воплями:
Ветра нет – да тучу нанесло,
Тучи нет – да будто дождь дождит,
А дождя-то нет – да только гром гремит.
Гром гремит да свищет молния:
Как летит Змеище Горынище…
Небо потемнело. Вытягиваясь, будто дым от далеких пожарищ, длинные и гибкие, похожие на змей тучи расчертили солнце темными полосками. Сияние снега погасло. Не дождь и не туман, а пробирающая до костей густая взвесь из мельчайших водных капель – какие с отвращением называют «мряка» – накрыла только что звеневший радостью «Парк Киевская Русь». Серая мгла упала, как ватное одеяло, глуша гомонящие голоса и грохот железа. Даже колокольный трезвон сбился, заметался, как вспугнутая птица, и смолк окончательно. Задул пронзительный ледяной ветер, из-за горизонта наползало все больше холодных змеящихся туч. Солнце скрылось окончательно. Серое обложное небо провисло над парком, тучи тяжело волоклись над острыми крышами деревянных теремов, норовя распороть рыхлые животы о замершие флюгеры.
Словно нож, золотистый зигзаг молнии пропорол навалившуюся сверху серость.
– Там, там! Глядите! Летит! – вдруг завопили в толпе.
Разрезая серое небо сверкающими кончиками крыльев, среди туч несся…
– Дракон… – тихо и растерянно сказал кто-то.
– Это во всяких Европах – дракон, а у нас – Змий, – авторитетно поправили его.
– Голограмма! – восхищенно выдохнули дальше.
– Не голограмма, а лазерная проекция, – еще более авторитетно поправил все тот же голос, – продвинутые технологии!
Держа норовящие свалиться наземь шапки, люди смотрели в небо. Алеша Попович вскинул меч над головой Тугарина да так и замер, с открытым ртом следя, как отблескивающий серебром на фоне туч крылатый змей нарезает круги над башнями детинца[1].
– Не сдавайся, Тугарин, вон к тебе подмога прилетела! – крикнул кто-то. Люди пришли в себя, зашевелились, в толпе послышались смешки.
– Сейчас змей ка-ак спустится, ка-ак даст огнем… – подхватил другой.
– Как же он спустится, когда он – всего лишь рисунок на тучах, – снисходя к чужому невежеству, вмешался авторитетный голос, но его не слушали.
– Руби Змеевича, Лешка, пока не поздно! – дурашливо заорали из толпы.
Новая молния расколола небо. Сложив крылья, змей ринулся вниз. Словно громадный небесный кулак, тугой воздух ударил по толпе. Народ бросился врассыпную. Целый пучок ветвистых молний впился в землю, но там уже никого не было – кроме остроносого человека