Ключи от мира. Ð¡ÐµÑ€Ð¸Ñ Â«ÐŸÑƒÑ‚ÐµÑˆÐµÑтвенники по временам и измерениÑм». Книга третьÑ
друзей. К сожалению, ему «выпала честь» попасть в пару с девочкой и встать практически в конец строя.
– Так вот, – продолжал свежеиспеченный директор. – По заданию руководства департамента образования нашего города мы набираем к себе в гимназию наиболее одаренных и выдающихся ребят. В поисках будущих Эйнштейнов и Коперников я объездил уже более тридцати школ Москвы. Сегодня, как вы понимаете, настала очередь вашего учебного заведения и конкретно вашего класса.
– Чего-то снова мутит наш колдун, – с сомнением покачал головой Колька. – Эх, жалко, бабы Нюры рядом нет. И Анфиска, как назло, в другом измерении…
– Фёдор Кириллович, я, если честно признаться, не понимаю, почему именно 6-Б? – спросил директор. – Да, средний балл по школе у них неплохой, но, откровенно говоря, гениями в этом классе и не пахнет. Нехорошо так говорить при детях, но, тем не менее, с фактами не поспоришь! Может быть, вам стоит обратить внимание на других учеников, из 7-А или 9-Б, например?
– Уважаемый, Василий Иванович! Дело в том, что мы отбираем в новую гимназию не просто прилежных отличников, а ребят с изюминкой. Понимаете?
– Если честно, не совсем, – признался директор.
– Значит, и не надо! – весело ответил Кирилыч. – Вот когда придёте к нам на первый выпуск через пару лет, сами всё поймете без лишних объяснений. А пока мне нужны… – и историк с показной деловитостью достал из кармана широкий блокнот с тёмно-красной обложкой. Открыл его, перелистнул пару страниц, разыскивая нужную запись. – Так вот, нашёл, – ткнул он пальцем в нужные строчки. – Сергей Поляков, Николай Мишечкин и Валерий Степанов, прошу выйти из строя.
– Поздравляю вас, ребята, – незаметно подмигнул он старым приятелям. – Руководство города и педагогический совет оказали вам честь и выбрали в качестве учеников новой гимназии. Отбор был крайне суровым, в нём участвовали более двух тысяч человек. Вы оказались среди победителей, которым с начала нового учебного года предстоит оправдать оказанное доверие.
Василий Иванович остолбенел и потерял дар речи. Он лишь беспомощно взмахивал руками и разводил их в стороны, словно внезапно позабыв, зачем вообще природа одарила его конечностями. Через какое-то время всё-таки совладал с собой и разразился сумбурной речью:
– Вы меня, конечно, дико извините, Фёдор Кириллович, но это же какой-то абсурд. Допустим, я ещё могу согласиться с тем, что отобрали Колю Мишечкина. Он действительно весьма неглупый и трудолюбивый молодой человек. Полякову до него далеко, но и на выбор Сергея я готов закрыть глаза. Но причём тут Валерка Степанов? Вы что там, в своём правительстве, с ума посходили, что ли? Он же всю гимназию в первую неделю по кирпичикам разнесёт! Это же не человек, а неандерталец какой-то! Боже мой, что творится! – продолжал причитать директор.
– Зря вы на меня наговариваете, – весело ответил, не выходя из строя, Валерка. – Если вы в своей школе не смогли разглядеть мои таланты, то это не значит, что их вовсе нет.
– Какие таланты,