Ключи от мира. Серия «Путешественники по временам и измерениям». Книга третья. Тимофей Дымов

где совсем недавно беседовали с очень маленькой, но весьма мудрой блохой.

      Однако, добежав до нужного места, они с удивлением обнаружили, что бродяги, просящего милостыню, и «след простыл». Вместо него у знакомого дерева сидела, наслаждаясь прохладой и тенью под раскидистой кроной, небольшая бродячая собака. Она с аппетитом уплетала какие-то объедки, по всей видимости, оставленные предыдущим временным жильцом.

      – Вот, блин, опоздали, – удручённо констатировал Колька. – Как жалко-то! Теперь не узнаю ответ на свой вопрос.

      – А чего ты хотел? Блоха – она и в Москве, и в Нью-Йорке, и в Токио блоха. Всё время скачет. А будет сидеть на одном месте, так голодной останется. И возраст тут не помеха – им же пенсию по старости не платят.

      – Вы напрасно иронизируете, молодой человек, – раздался откуда-то снизу привычный писк. – В мире насекомых довольно сносно относятся к представителям старшего поколения.

      Ребята в недоумении стали вглядываться туда, откуда исходил звук, но так ничего и не увидели.

      Клок, понимая ничтожность своего визуального образа, совершил три высоких прыжка на спине собаки, после чего демонстративно уселся ей на кончик уха. Бедный пёс был так занят поглощением уличных деликатесов, что даже не стал тратить время, чтобы согнать лапой надоедливое насекомое.

      – Как здорово, что Вы не ушли, дяденька блоха! – обрадовался Колька, не скрывая своих чувств.

      – И что это вас так развеселило, молодой человек? – пропищал Клок. – Думается мне, что вы и ваши родители будете не в восторге, если я поселюсь в ваших волосах. Да и нельзя мне отсюда никуда уходить: я же король правой стороны этой улицы, а не какой-нибудь другой. А у нас, блох, с территориальным делением дела обстоят весьма строго. Чужаков в своих владениях мы не терпим, сразу кровь пускаем: и собственную, и выпитую.

      – Дело в том, что я хотел задать вам один вопрос, который мучает меня уже несколько месяцев. Столь пожилому существу он наверняка может показаться наивным и, может, даже глупым, но для меня это важно, – уточнил Колька.

      – Ну что же, – немного поразмыслив, согласился Клок, – раз уж вы так бежали ко мне со всех ног, боясь прозевать, так и быть, задавай свой наивно-глупо-важный вопрос.

      – Скажите, Вам никогда не приходила мысль в голову, что было бы хорошо, если бы в нашем измерении насекомые занимали доминирующее положение? А все остальные существа подстраивали бы свою жизнь под ваши законы и жизненные устои.

      – Если бы я не видел сейчас перед собой лысака, молодого и неопытного, я бы подумал, что со мной разговаривает напыщенный шершень или горделивый комар, – фыркнул в ответ Клок. – Это же надо додуматься до такого…

      – А что Вас не устраивает? Разве Вам не надоело всю жизнь бояться более крупных и сильных врагов, хотя по количеству любой вид насекомых превосходит их в тысячи раз? Вас же обидно называют не иначе как паразитами!

      – Ну и пусть называют, что с того? Мы живы, сыты, размножаемся – в общем, можно сказать,