и уложила ее на диван, чуть слышно ругнувшись. Та была в ужасном состоянии.
Сюрреаль принесла свою корзину и заперла дверь, а затем вернулась к дивану с маленьким стаканчиком бренди.
– Ты должна сказать ему, – снова пробормотала Терса, непонимающим взглядом уставившись на бокал.
– Выпей это. Тебе станет лучше, – сурово велела Сюрреаль. – Я не видела его уже много месяцев. Боюсь, теперь я ему уже не нужна.
Терса схватила Сюрреаль за запястье и яростно зашептала:
– Скажи ему, чтобы остерегался Верховного Жреца Песочных Часов. Деймон не из тех, кто прощает, когда другие угрожают тому, что принадлежит ему. Скажи, пусть остерегается Жреца.
Со вздохом Сюрреаль подняла предсказательницу и помогла ей кое-как доковылять до ванной комнаты.
Сказать ему? Она вообще не хотела иметь с ним ничего общего.
И что ей теперь делать с Терсой? Здесь было всего две кровати. Она знала, что свою не отдаст ни за что, поэтому гостье придется воспользоваться постелью Сади. Но, Огни Ада, он стал внезапно таким чувствительным к женскому присутствию в своей комнате! Он безошибочно определял и такие мелочи, как сменившаяся уборщица, даже если она заходила лишь однажды! Дерьмо. Конечно, вряд ли он заявится сюда – благая Тьма, пожалуйста, пусть Деймон не приходит подольше! – но если это произойдет и он обнаружит Терсу в своей постели, то вполне может вышвырнуть ее за порог.
Сюрреаль сорвала с предсказательницы грязные, драные тряпки.
– Давай, Терса. Тебе нужна горячая ванна, приличный ужин и хороший сон.
– Ты должна сказать ему.
Сюрреаль прикрыла глаза. За ней остался должок. Она никогда не забывала о том, что долг еще не уплачен.
– Я скажу ему. Я найду способ, обещаю.
3. Террилль
После нескольких минут, проведенных в весьма неуютном молчании, Филип Александр наконец придвинулся ближе к племяннице и посмотрел на нее. Он потянулся к ее безвольно лежащей руке. Девочка отстранилась, не давая прикоснуться к себе.
Ощутив всплеск раздражения, Филип провел пальцами по волосам и в который раз попытался убедить ее прислушаться к голосу разума.
– Джанелль, мы делаем это вовсе не для того, чтобы заставить тебя страдать. Ты нездорова, девочка, и мы хотим помочь тебе поправиться.
– Я не больна, – тихо отозвалась Джанелль, глядя прямо перед собой.
– Нет, ты больна, – продолжал Филип убедительным, но в то же время мягким тоном. – Ты ведь не видишь различий между выдуманным и реальным миром.
– Я знаю, чем они отличаются.
– Нет, не знаешь, – настаивал на своем Филип. Он потер лоб. – Эти друзья, эти места, в которых ты как бы бываешь… Они не настоящие. И никогда не были настоящими. Единственная причина, по которой ты видишь их, – твоя болезнь.
Боль, сомнение и смущение наполнили ее небесно-голубые глаза.
– Но они кажутся такими реальными! – прошептала она.
Филип притянул ее ближе к себе, испытав всплеск благодарности,