сыграл решающим роль в кампании на Западе, а высокая подготовка личного состава вермахта и лучшее руководство им. Немецкая армия кое-чему научилась с конца Первой мировой войны и снова вспомнила незыблемые законы военного искусства.
После заключения перемирия ОКХ сначала приняло меры, имевшие целью проведение демобилизации значительной части дивизий. Одновременно несколько пехотных дивизий должны были быть переформированы в танковые или мотопехотные.
Штаб XXXVIII армейского корпуса был сначала переведен в район Сансера на средней Луаре, с тем чтобы руководить здесь переформированием этих нескольких дивизий. Итак, мы сменили чудесный замок Серран, наполненный историческими воспоминаниями, на маленький замок, который построил себе известный фабрикант Куантро на вершине крутого холма, возвышающегося над долиной Луары. Наш новый дом должен был изображать старую крепость и отличался безвкусицей, которой обычно отличаются всякие подражания. Стоявшая рядом с жилым домом башня, подделанная под развалины древней крепости, никак не меняла положения. Маленькие пушки, стоявшие на террасе, не создавали впечатления военных трофеев, на что надеялся владелец, фабрикант ликера. Прекрасным был лишь вид, открывавшийся с вершины горы на широкую плодородную долину Луары. Характерным для вкуса этого выскочки – владельца замка была большая картина, висевшая в его рабочем кабинете. На ней были изображены сидящие за круглым столом коронованные правители Европы начала века – наш кайзер, старый император Франц Иосиф, королева Виктория и др. Они были изображены так, как будто Куантро уже немного подпоил их. Над ними же возвышался у стола владелец, с триумфом поднимавший над застольной компанией бокал ликера фирмы Куантро. Единственное изменение, которое мы сделали в этом «замке», заключалось в том, что мы сняли эту пошлую мазню.
19 июля все высшие руководители вермахта были вызваны в Берлин для участия в заседании Рейхстага, где Гитлер провозгласил окончание Западной кампании. На этом заседании он выразил благодарность нации, оказав почести высшим военным чинам[121]. Размах этих почестей говорил о том, что Гитлер считал войну уже выигранной.
Хотя немецкий народ, безусловно, принял оказание почестей заслуженным солдатам как вполне естественное явление, все же по своей форме и размаху эти почести – так, по крайней мере, восприняли мы, военные, – выходили за рамки необходимого.
То что Гитлер присвоил одному адмиралу звание гроссадмирала, а двенадцати генералам – звание генерал-фельдмаршала[122], лишь девальвировало значение этих званий, которые в Германии привыкли считать высшим военным чином. До сих пор было принято, что условием получения такого отличия было (если не считать генерал-фельдмаршалов, произведенных в этот чин императором Вильгельмом II в мирное время) самостоятельное руководство кампанией, выигранное сражение или захваченная крепость.
После Польской