от юного конюха. Камилла уже не надеялась, что герцог захочет заняться с ней любовью, и если такое не произойдет, то ее тем более казнят за то, что она забеременела от другого мужчины. А если она не забеременела, то он все равно казнит ее за бесплодность. Как же она была глупа и наивна, когда полагала, что он дарует ей жизнь, если он получит то, чего он так хочет.
Часы, стоявшие на каминной полке, – поразительно безобразная в своей безвкусице вещь, разукрашенная золотыми ангелочками и белыми глазурованными фигурками пастушек и овечек, – показывали, что половина ночи уже прошла. У Камиллы было такое ощущение, что минуло несколько долгих дней, с тех пор как она призвала Анри в свою комнату для приемов. Сколько времени потребуется герцогу, чтобы придумать вид публичной казни, которой он ее предаст? Через какие еще унизительные испытания, продиктованные изощренным воображением Мишеля, придется ей пройти перед насильственной смертью? Вероятнее всего, она будет подвергнута казни через обезглавливание. Когда-то Камилла прочитала, что человек без головы еще какое-то время способен видеть то, что происходит вокруг.
Правда ли это? Самой себе Камилла представлялась сейчас беззащитной птичкой, трепыхающейся в золоченой клетке и ломающей крылья о прочные прутья. Она взяла альбом, но тут же положила его обратно и начала растирать запястья, хотя на них и не осталось никаких следов от наручников.
– Велите принести для вас ванну, ваша светлость? – подал голос Каспар.
Из двух евнухов именно он всегда говорил первым. Камилла никогда не придавала этому значения, но все-таки заметила, что Арно предпочитал уступать ему право первого слова. Возможно, так было потому, что Каспар был старше – по подсчетам Камиллы, ему скоро будет тридцать. Арно же доставили во дворец, едва ему исполнилось восемнадцать лет, значит, сейчас ему около двадцати трех. О возрасте своих охранников-телохранителей Камилла как-то поинтересовалась у Сильвии. Та ответила вполне определенно, хотя евнухи так и не смогли накачать мускулатуру, достойную настоящего мужчины-силача, и на вид казались гораздо стройнее и моложе.
Раз уж Каспар заговорил о ванне, Камилла вспомнила о своей служанке. Купание герцогини входило в ее обязанности, ведь именно Сильвия командовала девушками-банщицами и натирала ее благовониями после водных процедур.
– Где сейчас Сильвия? – спросила она.
– Спит, ваша светлость, – ответил Каспар. Он стоял в расслабленной позе, положив большие ладони обеих рук на эфесы коротких мечей, висевших у него по бокам. Находясь совсем рядом, Камилла заметила у него на предплечьях белые следы от шрамов, полученных на многочисленных тренировках по умению владеть оружием, на которые не обращала внимания раньше. Глаза его были светло-серые. – Разбудить ее?
– Нет, не стоит, пусть поспит.
Принять ванну было бы недурно, подумала Камилла. Смыть с себя грязь после посещения мерзкого подвала герцога ей, конечно, хотелось, но не настолько, чтобы будить Сильвию и долго ждать, пока заспанные служанки