третья ее беременность… Не станет, Гоша ждать не станет. «Хромую лошадь пускают на мясо» – это его любимое выражение. Нет, конечно, за дверь он ее не вышвырнет, при всех своих недостатках Гоша все же не такая сволочь. Купит однушку где-нибудь в Бескудниково, купит какую-нибудь «Нэксию» или «Акцент», даст тысяч триста на обстановку, и все… Большего от него ждать не стоит. Куда потом – опять торчать за прилавком, демонстрируя «ювелирку», или лучше сразу на панель?
– Ничего больше не будет, Анна Яковлевна-а-а, – неизящно, в голос, зарыдала Верочка. – Это был мой шанс… мой последний шанс… и я его…
Верочка хотела сказать «упустила», но, потеряв остатки самоконтроля, выдала:
– …просрала!
Дальше последовали знакомые па Марлезонского балета: «Прилягте, пожалуйста», «выпейте, пожалуйста», «вам уже лучше?», «давайте сделаем расслабляющий укольчик?», «хотите горячего чаю?»…
Успокоившись, Верочка почувствовала такую сильную потребность выговориться, что, не вставая с кушетки, выложила Анне Яковлевне все про свою неудавшуюся жизнь.
– Не все так плохо, как вам кажется, Вера Денисовна, – сказала Анна Яковлевна, когда Верочка сделала паузу, чтобы отдышаться. – И вашему горю можно помочь.
– Вы добрая, Анна Яковлевна, – всхлипнула Верочка. – Спасибо вам за понимание, но моей беде вы не поможете…
– Как знать, как знать, – улыбнулась Анна Яковлевна. – Давайте поговорим начистоту. Насколько я понимаю, вы крайне заинтересованы в том, чтобы результатом вашей беременности стал здоровый малыш, законный наследник вашего мужа?
– Можно и наследницу… – вздохнула Верочка, – но что сейчас говорить?! Кстати, а кто у меня там – мальчик или девочка?
– Мальчик. Евгений Александрович же сказал, что у вас мальчик.
– Я прослушала или забыла, – призналась Верочка. – Помню только два слова «синдром Дауна».
– Вернемся к моему вопросу – так вы заинтересованы…
– Заинтересована, – кивнула Верочка, чувствуя, как в ее душе зарождается надежда. Анна Яковлевна не станет просто так задавать подобные вопросы. Не такой она человек, чтобы зря языком молоть.
– А цена вопроса в сорок пять тысяч евро вас не испугает?
Сорок пять тысяч евро? О чем спрашивает Анна Яковлевна? Сорок пять тысяч евро за то, чтобы из дауна сделать здорового ребенка? Нет, сорок пять «евротонн» (опять эти липучие Гошины словечки!) это, конечно, деньги, но не такие, которые жалко заплатить за собственное счастье. Неужели все можно исправить?
– Меньше никак нельзя. – Врач неверно истолковала молчание Верочки. – Слишком много людей участвует в деле.
– Я понимаю, – сказала Верочка. – Сложная операция…
– Что-то вроде того, – улыбнулась Анна Яковлевна.
– А разве такие операции делают?
Верочка никогда не слышала о чем-то подобном, но ведь она не врач.
– Вера Денисовна, речь идет не о хирургической операции, а о том, что сразу же после родов вашего