взглядов мужчин… Так он познал свою природу. «Я всегда возмущался людской несправедливости к тем, кто завязывает особые любовные связи, – писал он. – Можно осуждать эти отношения, но не тех существ, для которых нормальные отношения, противоречащие их природе, остаются запретными».
И стариком он будет вспоминать о победах «прелестной нимфетки». Как на костюмированном балу неотрывно смотрел на «нее» в лорнет английский король Эдуард VII… С каким восторгом и страхом бежала «она» из ресторана от обезумевших поклонников… Бросив роскошную шубу, в одном бальном платье, усыпанном бриллиантами, – по жестокому морозу в открытых санях спаслась тогда «красотка»…
А потом брат Николай соблазнил очередную петербургскую красавицу – графиню Гейден. Но на сей раз он влюбился – что не положено донжуану. Еще недавно в Париже он искал острых ощущений в грязной китайской курильне опиума на Монмартре, возил туда и Феликса… И все разом ушло в прошлое, безумная любовь совершенно изменила жизнь Николая.
Марина Гейден была женой кавалергарда графа Мантейфеля. Но несчастная женщина, забыв мужа и честь, приехала в Париж и проводила ночи в отеле, где жили Николай и Феликс. Мантейфель потребовал развода. Но его товарищи по службе считали по-другому: затронута честь кавалергардов, и граф обязан вызвать обидчика на дуэль.
В Историческом музее я читал последние письма героев этой истории – финал трагедии.
«Я умоляю Вас, – писала Марина Феликсу, – чтобы Николай не приехал теперь в Петербург… Полк будет подбивать на дуэль, и кончится очень плохо… ради Бога, устройте так, чтобы Ваш брат не появлялся в Петербурге… Тогда злые языки успокоятся, и к осени все уляжется».
Но Николай конечно же не согласился стать трусом – вернулся в Петербург. Если бы Феликс все рассказал властной матери, дуэлянтам не дали бы стреляться. Но Феликс… не рассказал. Сыграли роль понятия о чести? Или…
В его воспоминаниях есть странная запись: «Я… представлял себя предком… великим меценатом царствования Екатерины… Лежа на подушках, шитых золотом… я царил среди рабов… Мысль стать одним из богатейших людей России пьянила меня…» Но при жизни Николая он не мог стать «великим меценатом», ибо главным наследником юсуповских богатств был старший брат. Неужели «мысль стать одним из богатейших людей России» не только «пьянила», но и опьянила? И Феликс бессознательно последовал примеру своих ногайских предков, убивавших братьев и отцов в борьбе за власть? И оттого не сказал матери о готовящейся дуэли?..
Но все это только ужасные предположения. То, что было на самом деле, навсегда исчезло во времени.
Николай не сомневался в своей гибели. Он писал Марине в ночь перед дуэлью: «Последней моею мыслью была мысль о тебе… Мы встретились с тобою на наше несчастье и погубили друг друга… Через два часа приедут секунданты… Прощай навсегда, я люблю тебя».
Наступило утро 22 июня 1908 года… Дуэлянты стрелялись с тридцати шагов. Николай выстрелил