Десятый остров. Как я нашла себя, радость жизни и неожиданную любовь. Диана Маркум

в воде и подал сигнал о том, что замечена стая китов.

      Это были не киты.

      Вода словно вскипела. Смотрители маяка и моряки в порту у мыса Капелиньюш пустились бежать. Примерно в полумиле от берега в океане забил гигантский белый фонтан. Три дня спустя он выглядел как облако-гриб от атомного взрыва. Пар и черный пепел взлетали на 1000 метров в воздух. Целый месяц слышались гулкие взрывы, к небу поднимались устрашающие тучи пара и грязи.

      Из моря вырос новый остров в триста футов высотой. Трое репортеров подошли к содрогавшейся земле на весельной лодке, и один из них – в нежурналистском порыве национализма – установил на ней португальский флаг.

      Месяцами сыпался пепел, формируя наносы столь тяжелые, что они проламывали черепичные крыши, накрывали поля и уничтожали урожаи Фаяла. Люди ходили по улицам с зонтами, защищаясь от черного дождя. Вулканический пепел сформировал перешеек, соединивший вулкан и Фаял. Тучи пыли застили солнце, вычернив небеса над всем архипелагом.

      Ночью 12 мая более 450 подземных толчков сотрясли Фаял. В церквях яблоку негде было упасть. На одном из утесов женщины, одетые в традиционные капаш – черные плащи с капюшоном, наследие прежних веков, – смотрели на море и стенали. Некоторые бросали в океан приношения – четки из бусин. Многие люди не рассчитывали пережить эту ночь. Но никто не погиб.

      Через два дня после землетрясений в небо взметнулась лава. Взрывы были слышны на острове Флориш, в 200 километрах от Фаяла. К августу конус достиг высоты 150 метров, и Фаял стал почти на 2,5 квадратного километра больше, чем прежде. В том же октябре вулкан «уснул», и с тех пор его сон оставался непотревоженным – хотя вулканологи по-прежнему считают его активным.

      Это извержение обернулось для многих покупкой билетов в Америку.

      Азорцы были связаны с Соединенными Штатами с самого начала. Петер Франсишку, названный португальским Полом Баньяном [5] за богатырскую стать и силу, участвовал в войне за независимость и, если верить легендам, однажды унес пушку, взвалив ее на плечо, чтобы она не досталась врагу. Джон Филип Суза написал «Звезды и полосы навсегда» на борту парохода, шедшего с Терсейры в Соединенные Штаты, навеки соединив азорскую любовь к духовым оркестрам и американскую историю. К 1920-м годам в США процветали азорские общины, и их пополнял непрерывный приток новоприбывших.

      Америка издавна делилась на тех, кто видел ее силу в разнообразии, и тех, кто боялся пришельцев извне и перекладывал вину во всех социальных грехах на самую недавнюю волну мигрантов.

      В середине 1800-х антииммигрантская партия «незнаек» [6] ополчилась на ирландских и немецких иммигрантов, изображая католицизм как мировоззрение, подрывающее американские ценности. В 1920-х возмущение сосредоточилось на иммигрантах из Южной и Восточной Европы. Был проведен ряд законодательных мер, нацеленных на недопуск в страну бедных и необразованных людей. Иммиграция с Азорских островов существенно сократилась.

      К