спал. А тут голуби. Они вчера хотели меня убить. Звали из окна, я высунулся поглядеть и чуть не упал. Кирка спасла. Я ей спасибо сказал, а потом обидел. Фигово вышло. Я ее не люблю. Я вообще не люблю баб, которые как пиявки.
– А она пиявка?
Говорили шепотом. Но Саломея отчетливо чувствовала: дом слышит. Он наблюдает за ними с болезненным вниманием, желая не то помочь, не то помешать.
– Точно. Присосалась к Сереге и деньги тянула.
Кира – крохотная блондиночка с незабудковыми очами, в которых навеки застыло удивление. Кира обожала сынишку и подругу, которая этим обожанием не пользовалась, и вообще будто бы никого не замечала, но просто была.
– Но я хотел извиниться. Все-таки жизнью ей обязан и вообще… короче, я заснул. И проснулся, потому что порезался. Вот.
– Дай сюда, – Саломея прижала ошметок кожи и велела. – Держи его. Потом забинтуем.
Он взялся трепетно, но зажал крепко.
Папа тоже постоянно ныл, когда случалось пораниться, требовал от мамы заботы и внимания. А она смеялась, называла ипохондриком…
– Смотрю – топор. И в крови. Я сразу подумал, что это моя кровь. А потом вот… ну понял просто, что топор не без причины взялся.
– В руки – брали?
– Ну… да. Спросонья. Когда понять хотел.
И оставил отпечатки. Грустно. Есть еще шанс, что все на самом деле так, как он говорит.
– Она внизу…
Она лежала у фонтана. Лежала на спине в позе, весьма характерной. Глаза закрыты, на губах – улыбка. В переплетенных пальцах одинокой веткой перо торчит.
– Полицию вызывайте, – сказала Саломея, разглядывая дорожку ссохшихся капель.
– Они решат, что это – я! Я не убивал. Клянусь!
Только руки в крови, и топор с отпечатками в кровати. Сложно поверить в невиновность. Но вариантов нет, разве что тело в саду закопать. Но Саломея на такое не согласна.
– Вызывайте полицию, – повторила она.
Олег подчинился.
Глава 9
Давай поженимся!
Ночь Кирочка провела без сна. Все думала и думала, чем же так обидела Олега. Они ведь и встречались лишь единожды, когда Олег деньги привез. Он кинул конверт на стол, и Кирочка сама не поняла, почему расстроилась.
– Вот, – сказал он таким тоном, будто бы именно Кирочка виновата во всех бедах, начиная с гибели «Титаника».
– Спасибо.
– Расти большой, – он оперся на стол и наклонился, оказавшись вдруг чересчур близко, чтобы Кирочка чувствовала себя в безопасности. – Слу-у-шай… а ты что, до конца жизни собралась у Сереги на шее сидеть?
Конечно, Кирочка ни на чьей шее сидеть не собиралась. Она вообще и без денег обойтись бы могла, и хотела даже позвонить, отказаться. Но Галька велела не дурить и добавила, что деньги эти не Кирочке – Алешке дают. И раз уж так, то пусть детеныш нормально живет.
– А… а что? – Кирочка опять растерялась. А растерянной, она говорила всякое, глупое тоже.
– Ничего. Интересно. Вот ты кем работаешь.
– П-продавщицей.
Вообще-то образование