Студенты души в нём не чаяли, порой было достаточно, совсем неподготовленным, рассказывать профессору о своих взглядах, принципах, жизненной позиции. Профессор, как бы безучастно, выслушает, взглянет проницательными глазами и, с неизменной улыбкой, отметит в зачётке оценку и попрощается. На первый взгляд кажется, что профессор не слушает собеседника, думает о чём-то своём, но при первой же его фразе становится ясно, что он слышал и понял каждое слово. При таком заведующим кафедрой, считалось постыдным не знать хотя бы основ психушки.
К аспирантам Егор Степанович относился как к равным коллегам. Подающий надежды Рим, например, ухватился за одну привлекательную, но, к сожалению, малонаучную идею. Васильчиков не стал препятствовать молодому дарованию. Он просто предложил для защиты другую тему, тактично указал, что сейчас лучше иметь синицу в руках, а потом можно будет поразмыслить о журавле в небе.
– Рим Николаевич, параллельно со своей теорией, почему бы вам ни заняться ещё одной темой?
– В каком направлении?
– У нас одно направление, а вам не составит труда параллельные изыскания.
– А какого рода изыскания?
– Есть у нас одна тема: «Об изменении липидного обмена при шизофрении». Лабораторные подтверждения – основа научной работы.
– А моя работа не научна? – в штыки принял предложение шефа Рим Николаевич.
– В аспирантуре, на первичной ступени в науке, важно в короткий срок представить результат. У вас же огромное поле деятельности. Ваша работа требует времени.
– Ясно, значит, она не пройдёт?
– Понимаете, Рим Николаевич, научные гипотезы, пусть даже обоснованные, не принимаются Учёным советом.
– Хорошо, я понял. Я займусь липидным обменом, но какова его научная значимость?
– Понимаете, Рим Николаевич, в мире ежедневно защищается целая куча кандидатских работ. Каждый соискатель сам определяет научную значимость.
Вот так, ничего не говоря, шеф дал понять, что на создание научной теории аспирант не имеет права. Его дело – разработка темы, предложенной кафедрой. Вот и всё! А научными изысканиями занимайся, пожалуйста, только не в ущерб защите кандидатской.
И всё же Рим не потерял интереса к собственной теории, он упорно продолжал работать на два фронта. Целыми днями, безвылазно, пропадал в стационаре, используя собственную тактику лечения, а все вечера, напролёт, проводил интерпретацию результатов анализов и клинических форм заболевания, сооружал репрезентативную выборку, – в общем, двигал науку.
Как молодому научному деятелю, ему выделили маленький закуток в малосемейке института, который аспирант использовал больше для хранения вещей, чем для жилья. По ночам приходилось брать дежурства, чтобы свести концы с концами. Наука требует не только моральных жертв, но и приличных финансовых вложений. Необходимо перелопатить огромную массу научной литературы, для этого надо её иметь. Доступ к научным