покои. Король же уединился в библиотеке, где пытался связать воедино все сведения, полученные от Иннокентия и королевы. Ему было над чем подумать…
Иннокентий же отправился прогуляться по саду. Удалившись от виллы на некоторое расстояние, он присел на скамью, увитую диким виноградом. В голове беспорядочно роились мысли: а действительно ли королева так ранима, как казалось ему раньше? А правда ли, что её холодность – лишь маска притворства? Так ли она нуждается поддержке и защите? И что у этой женщине в груди: человеческое сердце или кусок льда?
Советник уже уверовал в то, что он совершенно не знает эту женщину, несмотря на то, что много лет служит роду Вёльсунгов. Он не мог понять: откуда в королеве порой появляется такая холодность и решительность? Ведь она в действительности не такая… Или он ошибается… И так ли он сильно любит её, как ему кажется?
Королева и советник благополучно отбыли в столицу, латифундию окутали осенние сумерки. Румелия, не находившая себе места после совместной с королевой трапезы, тотчас устремилась к Зигмунду, пребывавшему в своём кабинете.
Он сидел на кресле и развлекался тем, что разворачивал и посматривал свитки, описывающие события давно минувших лет. При виде наложницы король оторвался от своего занятия.
– А это ты, Румелия… – преисполненный печали произнёс он. – Когда-то я был молод, силён и бесстрашен… Даны трепетали предо мной… А теперь совместно с саксами собираются отторгнуть северные территории…
Румелия приблизилась к королю, опустилась на тёплый мозаичный пол (обогреваемый специально проложенными трубами) и обняла его за колени.
– Скажи мне: отчего ты так печален? Королева принесла дурные вести?
– Да, любовь моя… – подтвердил король и рукой погладил женщину по голове. Та же перехватила руку и страстно поцеловала её.
– Расскажи мне, что тяготит тебя! Ты сам не свой!
– Ты всегда умела чувствовать моё настроение… – едва слышно произнёс король. – Политическая ситуация осложнилась: грядёт война… И она будет кровопролитной, разорит приграничные территории и будет стоить многих жизней… Если только…
Король умолк. Румелия снизу вверх воззрилась на него.
– Продолжай! Скажи: что «если»? Что может остановить наших врагов?
Король тяжело вздохнул и отвёл взор в сторону. Ему было тяжело смотреть в глаза любимой наложницы.
– Я должен задобрить саксонского ярла…
– Отошли ему дорогие подарки!
– Разумеется… Королева ещё отобрала их из сокровищницы…
Румелия весь день чувствовала неладное и, наконец, не выдержав напряжения, высказалась:
– Королева! Она что-то задумала! Ведь так?! Она неспроста приехала сюда и на протяжении всей трапезы сверлила своим ледяным взором нашу дочь!
Король пребывал в смятении…
– Ты всё правильно поняла, Румелия… – наконец, произнёс он. – Мы решили, что Корнелия отправится в Сахен-Анхельт и станет женой саксонского ярла.
Румелия,