Пибоди, ведите запись. И будьте внимательны – меня интересуют ваши впечатления.
– Одним могу поделиться прямо сейчас. – Пибоди смотрела наверх, на круглое окошко с замысловатыми переплетами. – Это перевернутая пентаграмма, любимый символ сатанистов. Да и у горгулий не слишком-то дружелюбный вид. На мой взгляд, скорее изголодавшийся, – усмехнулась она.
– Я говорила о впечатлениях, а не о фантазиях, Пибоди. – Ева шагнула к камере у входа.
– Назовите себя и сообщите, по какому вопросу вы пришли, – прозвучал металлический голос.
– Лейтенант нью-йоркской полиции Ева Даллас с помощницей. – Она предъявила значок. – Мы пришли к Селине Кросс.
– Она вас ожидает?
– Думаю, она нашему визиту не удивится.
– Одну минуту.
Ева огляделась по сторонам. Улица была из оживленных – много машин и пешеходов, но большинство из них предпочитало тротуар на противоположной стороне. На здание, у которого она стояла, прохожие поглядывали с опаской. И еще одно показалось Еве странным – поблизости не было видно ни одного торговца с тележкой.
– Можете войти, лейтенант. Пройдите, пожалуйста, к первому лифту.
– Хорошо. – Ева подняла голову и заметила, что за окном под крышей мелькнула какая-то тень. – Подтянитесь, Пибоди, – шепнула она. – За нами наблюдают.
Замки щелкнули, решетки поднялись, двери распахнулись, огонек на охранном устройстве сменил цвет с красного на зеленый.
– Какая мощная охрана, – буркнула Пибоди и, стараясь унять дрожь в коленках, шагнула следом за Евой. – Странно, в частном доме…
Они оказались в вестибюле. На багровом ковре были изображены двухглавый змей и какая-то фигура в черном, перерезающая глотку белому козлу.
– Как мило, – усмехнулась Ева и добавила, заметив, что Пибоди старается не наступить на змея: – Шерстяные гады не кусаются.
– Осторожность никогда не помешает. – Войдя в лифт, Пибоди опасливо оглянулась. – Терпеть не могу змей. Мой брат ловил их в лесу, а потом пугал меня.
Лифт мгновенно доставил их наверх, но Ева успела заметить в кабине «глазок» еще одной камеры слежения.
Они оказались в широком коридоре с полом из черного мрамора. По бокам арочного проема стояли два обитых пунцовым бархатом диванчика с подлокотниками в виде оскалившихся волков. В вазе, имевшей форму кабаньей головы, стоял пышный букет.
– Аконит, белладонна, наперстянка и пейот, – тихо сказала Пибоди. Поймав на себе изумленный взгляд Евы, она пожала плечами. – Моя мама всегда увлекалась ботаникой. Могу сказать, что подбор цветов достаточно необычный.
– Но все обычное ужасно скучно, не правда ли?
Они обе вздрогнули, услышав этот голос. Первое появление удалось Селине Кросс на славу. Она стояла, опершись рукой о полукружье арки, – в черном балахоне, босая, с кроваво-красным педикюром. И улыбалась.
Кожа у нее была мертвенно-бледной, а алый рот напоминал по цвету свежую кровь. Узкое лицо хоть и не было красивым, обладало почти магической привлекательностью.