Вещи мисс Уайет уже в ее комнате. Миссис Тейлор предлагает ей освежиться перед обедом.
– Спасибо, но обед я пропущу, – сказала Кэйси горничной и снова обернулась к Родсу:
– А наверх, пожалуй, поднимусь. Дорога меня вконец измотала. Спокойной ночи, мистер Родс. Полагаю, мы еще увидимся. До завтра, мистер Тейлор.
И она исчезла из комнаты так же незаметно, как до этого появилась в ней. Мужчины, ошеломленные стремительностью натиска этого хрупкого существа, остались одни.
– Итак, Гарри, – сказал Джордан, ощущая, что прежний порядок бытия круто изменился, – ты, кажется, говорил, что ничто не должно отвлекать от работы?
Поднявшись за горничной по лестнице, Кэйси остановилась в дверях отведенной ей комнаты. В интерьере преобладали бледно-розовые и золотистые тона. Розовые занавеси оттеняли перламутрово-белые стены. Подушки розовые и из золотой парчи изысканно смотрелись на резных стульях эпохи Регентства. Имелся и туалетный столик в соседстве с большой тахтой, покрытой бархатным покрывалом более темного оттенка, чем занавеси. И наконец – огромная кровать с москитной сеткой, занавесями и неизменно розовым шелковым покрывалом.
– Отпад… – пробормотала Кэйси и шагнула через порог.
– Прошу прощения, мисс?
Обернувшись, Кэйси с улыбкой сказала изумленной горничной:
– Ничего. Комната подходящая во всех отношениях.
– Приготовить для вас ванну, мисс Уайет?
– Приготовить ванну? – Кэйси потрясенно вздохнула. – Нет, спасибо, Миллисент, – правильно?
– Да, мисс. Очень хорошо, мисс. Если вам что-нибудь потребуется, вы только нажмите цифру девять на внутреннем телефоне.
Миллисент бесшумно выскользнула из комнаты и тщательно закрыла за собой дверь.
Кэйси бросила сумочку на кровать и стала осматривать комнату более детально.
На ее вкус, она была слишком розовая и какая-то нежилая. Кэйси решила не обращать на это внимания и проводить здесь как можно меньше времени. К тому же она очень устала, чтобы беспокоиться о том, где ей придется сейчас лечь спать. Кэйси стала рыться в комоде, куда Миллисент сложила ее вещи, в поисках ночной рубашки.
– Войдите, – отозвалась она на стук в дверь. Потом, оторвавшись от своего занятия, подняла глаза и сказала:
– Привет. Ты, должно быть, Элисон.
Она увидела высокого, худого ребенка в дорогом платье строгого покроя. Длинные белокурые волосы девочки были тщательно расчесаны и аккуратно стянуты на голове лентой. Глаза у нее были большие и темные, но взгляд какой-то отсутствующий. В нем не было ни радости, ни печали – вообще ничего. Кэйси почувствовала, как в ней шевельнулась жалость. Дети не должны смотреть вот так, без всякого выражения.
– Добрый вечер, мисс Уайет, – нарушила молчание Элисон, но в комнату не вошла. – Я подумала, что должна вам представиться, раз в течение нескольких месяцев мы будем пользоваться одной ванной.
– Удачная мысль, – Кэйси взглянула Элисон