следы легко скрыть, – сказала Ева. – У Фокса на руке синяки. А если Фицхью принимал перед этим наркотики, то он вряд ли бы стал особенно сопротивляться. Надо дождаться результатов вскрытия.
– Вам что, хочется, чтобы это оказалось убийство?
– Мне вовсе этого не хочется. Просто иначе получается какая-то бессмыслица. Возможно, Фицхью не мог заснуть, встал… Похоже, ночью кто-то побывал в комнате виртуальных игр. Или это просто подстроено.
– Никогда ничего подобного не встречала. – Пибоди явно была поражена увиденным в квартире. – Все игры в одном месте. Кресло с пультами управления, большой экран, роскошный бар, видео, даже кабинка для релаксации, я о ней только слышала, ведь их совсем недавно изобрели. Вы когда-нибудь пользовались этой штукой, лейтенант?
– У Рорка есть такая, но мне она не нравится. Я предпочитаю расслабляться естественным образом, а не при помощи каких-то программ. – Они уже были в гараже, и Ева увидела, что на капоте ее машины кто-то сидит, и мрачно присвистнула. – Что за черт!
– О, Даллас и Пибоди снова вместе! – Надин Ферст, лучший репортер «Канала 75», изящно спрыгнула на землю. – Как прошел медовый месяц?
– На личные вопросы не отвечаю, – отрезала Ева.
– А я думала, мы теперь друзья, – заметила Надин и подмигнула Пибоди.
– Ты, подруга, недолго думая, сделала из нашего девичника новость для телерепортажа!
– Даллас! – Надин протянула к ней обе руки. – Тебе удалось во время этого девичника поймать и обезвредить опасного преступника, а это – новость, о которой народ имеет право знать. Кстати, тогда рейтинг наших новостей взлетел до небес. А сейчас, посмотри, ты едва вернулась из отпуска и снова оказалась в самой гуще событий. Что произошло с Фицхью?
– Он умер. Мне надо работать, Надин.
– Ева, ну послушай! – Надин потянула ее за рукав. – Мы с тобой через столько всего прошли. Ну хоть намекни!
– Посоветуй клиентам Фицхью подыскивать себе нового адвоката. Больше ничего сказать не могу.
– Но что это было? Несчастный случай? Убийство?
– Ведется расследование. – От раздражения Ева никак не могла открыть дверцу.
– Пибоди! – в отчаянии воскликнула Надин, но Пибоди только усмехнулась и пожала плечами. И тогда Надин выложила козырную карту: – Знаешь, Даллас, всем отлично известно, что вы с покойным не слишком друг друга любили. После вчерашнего судебного заседания он публично назвал тебя полицейским, склонным к применению насилия и использующим свой значок в качестве тупого и тяжелого предмета.
– Как обидно, что больше он не сможет порадовать репортерскую братию своими остроумными высказываниями.
Ева захлопнула за собой дверцу машины, и Надин пришлось говорить через стекло:
– Так, может, ты тоже скажешь что-нибудь остроумное?
– С. Т. Фицхью мертв. Полиция ведет расследование. Отойди! – Ева завела мотор и рванула с места с такой скоростью, что Надин едва успела отскочить. Пибоди захихикала, и Ева бросила на нее суровый взгляд. –