Смерть всегда подпитывает жизнь, и наоборот. Страдания одних приносят облегчение другим. Любой, кто думает иначе, – лицемер и ханжа.
Раздался стук в дверь. Чеслав быстро спрятал фотографию под стопку бумаг и с шумом задвинул ящик.
– Войдите!
Дощатая дверь распахнулась. На пороге стояли подручные коменданта Берилага и одновременно сотрудники его собственной тайной полиции – Гиви Габуния и Мартин Лацис. Для них не существовало невыполнимых заданий. В свое время эти бывшие контрразведчики Красной линии слишком часто нарушали дисциплину и субординацию, за что и были с позором изгнаны из рядов партии. Их не единожды могли расстрелять за наплевательское отношение к обязанностям и превышение полномочий (а если называть вещи своими именами, откровенный садизм). Их искренне ненавидела вся красная ветка. И только коменданту Берилага удавалось их контролировать. Гиви и Мартин не боялись ни Бога, ни черта, но готовы были беспрекословно исполнить любой приказ Корбута-младшего, под крылышком которого чувствовали себя в безопасности. А он иногда в шутку называл их именами спутников Марса – Фобос и Деймос, то есть Страх и Ужас.
Приближенными коменданта они стали, возможно, еще и потому, что природа сыграла с Габунией и Лацисом странную шутку. Смуглому и черноволосому латышу Мартину больше подошла бы роль южанина, и наоборот, красноглазый альбинос Гиви никак не тянул на грузина. Несмотря на разность типов и мастей, оба порученца выглядели как сказочные двое из ларца, одинаковые с лица. Наверное, их роднило зверское выражение физиономий.
Сейчас Мартин стоял впереди, в смущении пряча глаза и поеживаясь под пристальным, тяжелым взглядом Корбута. Правая нога брюнета была выше колена обвязана пропитанным кровью обрывком тряпки.
– Проходите-проходите, – Чеслав с многообещающим видом поманил подручных указательным пальцем правой руки. – И рассказывайте, голуби мои, где были, что делали.
– Девчонка доставлена, – с напускной бодростью отрапортовал Лацис.
– Мы хотели сделать сюрприз, – подхватил Габуния, – и заодно притащить сюда самого Томского, но…
– А этот орешек оказался вам не по зубам, так? – Комендант грохнул кулаком по столу. – Было приказано только передать ему записку! Сколько раз повторять: я ненавижу сюрпризы!
Как видно, опасаясь перспективы оказаться в числе экспонатов Кунсткамеры, парочка попятилась к двери, но Корбут неожиданно успокоился.
– Ладно, так и быть, прощаю. Томский придет к нам по собственной воле, – заявил он уверенно. – Сам приползет. Теперь наша главная цель – Владимир Дарвинович Кольцов. Этого ученого-расстригу надо доставить на Лубянку. Буду счастлив поговорить с ним в отцовской лаборатории. Все поняли? – Габуния и Лацис одновременно кивнули и глупо заулыбались. – Выполнять!
Громилы, не смея повернуться к боссу спиной, попятились и растворились в темноте за дверью. Чеслав же,