ты занят работой на всеобщее благо, либо культурно отдыхаешь – ну, выпиваешь, например. Говорят, на Красной линии до сих пор так заведено. А если ты не похож на других, если тебя тянет на странные поступки – ну, там, по рельсам гулять ни с того ни с сего, просто так, – значит, ты опасный смутьян, и надо тебя всячески прессовать. Об этом и песня. Ее одна певица написала, которая погибла молодой, а сами рельсы здесь ни при чем, просто образ. Ну вот, потом власть красных рухнула, и наступило смутное время. Теперь уже ты мог гулять по рельсам, сколько влезет. Если, конечно, у тебя никаких других потребностей нет. А если они есть, надо было работать с утра до ночи, чтобы заработать на квартиру, машину, детей, отдых и тэ дэ. То есть, сам выбирай – либо пахать и не заметить, как жизнь пролетела, либо быть свободным как птица, но ночевать под кустом и питаться из помойки.
– Скажешь тоже! – не поверила Крыся. – Баба Зоя рассказывала, что до Катастрофы с едой поблем не было.
Кирилл смутился:
– Ну, про помойку, это крайности, конечно. Кому-то, может, и неплохо жилось. Бывают люди, которым при любом режиме неплохо живется. Даже сейчас.
– А чья потом наступила власть? – спросила любопытная Нюта. Парень пожал плечами:
– Не знаю… Денег, наверное. В любом случае, кончилось все это Катастрофой, и теперь, как сказал один философ, наступила власть тьмы.
– А что ты коменданту отдал? – вспомнила Крыся. – Я видела, ты какую-то книжку вытащил из рюкзака…
– А, это, – с сожалением сказал Кирилл. – Надо же было чем-то отблагодарить человека, снаряжение, да еще и автомат с патронами, тоже на дороге не валяются. Правда, не знаю, чем ему эта книга понравилась… я думал, она только специалистам интересна.
– Да что за книга-то?
– «Определитель пресноводных рыб европейской части СССР», – грустно ответил Кирилл.
– А у тебя-то она откуда? И зачем тебе такая? Ты, что ли, специалист по этим… пресноводным?
– Это долгая история. Мой отец с детства хотел стать биологом: в кружок ходил, книги о животных собирал и даже ухитрился поступить в институт на биологический факультет, хотя там конкурс был большой. А потом как раз наступили смутные времена, до науки уже никому дела не было, работать по специальности не устроишься, или платят столько, что не проживешь. Вот он и пошел в какую-то группу музыкальную, по клубам выступать.
– Так он у тебя музыкант? Круто! – уважительно протянула Крыся.
– Угу. Только сам он не любит этого вспоминать, потому что не для души играл, а из-за денег. А на самом деле ему всю жизнь наукой заниматься хотелось. До сих пор книжки собирает, где только может, да и мутантами всякими интересуется, изучает их и описывает. Хочет какие-то закономерности вывести, ну, почему одни такие, а другие – эдакие… Кстати, Нют, его твой случай очень заинтересовал. Сколько раз при мне удивлялся, почему те монстры взрослых сожрали, а ребенка не тронули…
Нюта, в очередной раз почувствовавшая себя какой-то подопытной зверушкой, насупилась,