кажется, разбирается в вопросах от кутюр». Он взглянул на нее: яркая блондинка; красный жакет и массивная черная брошь. Ее спутница, женщина в безынтересном возрасте − пятьдесят пять или шестьдесят – какое имеет значение? − успевала в словесный водопад своей приятельницы лишь вставлять фразы: «Как ты права! Как ты подметила!»
К ним подошла общая знакомая. Блондинка была вынуждена умолкнуть. Саша воспользовался паузой и спросил: «Вы случайно не в курсе, есть ли уже у дизайнера, чью коллекцию нам предстоит увидеть, свои бутики?»
Дама окинула его неприязненным взглядом. Но, видимо, Аксаев вызвал у нее симпатию, и она ответила, что есть.
– Журналист, – понимающе улыбнулась. – Какое издание представляете?
Саша назвал. Она чуть презрительно сжала губы.
– А вы?
– «Вечные ценности», – с внутренним достоинством и удовольствием произнесла дама.
Саша смог только присвистнуть в ответ.
Она еще раз окинула его придирчивым взглядом и, вынув из маленькой сумочки визитку, протянула ему.
– Благодарю, – с ноткой искренности проговорил он и, подсмеиваясь над собой, хлопнул по карману: – А у меня все вышли.
– Но имя, надеюсь, осталось? – спросила с игривым переливом в голосе дама.
Саша взглянул на ее визитку: «Нелли Мутыхляева».
– О!.. Вы – Нелли Мутыхляева?! Как же я вас сразу не узнал? – и, сам себе поражаясь, вдруг выдал: – Вы в жизни гораздо красивее.
То, как он построил фразу, понравилось Нелли. «Любой другой сказал бы моложе. А так, выходит, что этот вопрос вне обсуждения. Я молода, зачем же об этом говорить?»
– И давно вы работаете в?… – она с очаровательной растерянностью взглянула на него, прося о помощи, – в… простите, забыла…
Саша поспешил назвать журнал.
– Вернее, не я, – признался он, – а мой приятель. Он сегодня никак не мог прийти, пришлось мне его выручить.
– А вы?…
– В свободном плавании, – с грустной иронией ответил Аксаев. – Я вообще-то в Москве не так давно. Приехал, знаете ли… – Он хотел дать понять именитой журналистке, что был бы рад, если бы она вдруг, бывает же такое, оказала ему содействие. Познакомила бы с кем. Порекомендовала. Хотя и понимал всю тщетность своих до неприличия прозрачных намеков.
В это время бордовая дорожка, подобно гигантской змее, уползла, а под ней оказалась молочно-белая сверкающая поверхность, по которой заскользили разноцветные круги. Показ начался.
Саша напряг все свои силы, чтобы хоть что-то понять в этих сменяющих друг друга разодетых девушках. Но вместо того чтобы оценивать творения дизайнера, он оценивал манекенщиц. Временами журналист поглядывал на Нелли. Большей частью ее лицо выражало благосклонную насмешку, но несколько раз она улыбнулась и чуть наклонила голову, как бы говоря: «А вот это хорошо. Интересно. По-своему, насколько это возможно при твоих посредственных способностях».
Аксаеву понравилась независимость Мутыхляевой