в синяках. С разбитыми губами. На ногах и внизу живота виднелись кровавые разводы.
– Пожалуйста…
– Так вот чью кровь я видел на втором этаже, – проговорил Димка, присаживаясь на корточки и развязывая ее, – Не бойся, больше тебя никто не обидит.
Девчонка дрожала, как осиновый лист.
Димка помог ей встать, укрыл своей ветровкой… та пришлась девчонке до колен. Черная ткань красиво гармонировала с шикарными черными кудрями.
– Кто ты? А если они вернутся? – прошелестела пленница подвала.
– Они – это кто?
– Ну, эти…
– Много их? – Димка пожалел, что нельзя вывести ее через подземный ход.
– Двое… Один на камеру снимает, а другой… – она снова заплакала.
– Двое – это ерунда. Пусть попробуют попасть мне под горячую руку, – откровенно сказал Граф, – как тебя зовут?
– Русалина…
– Цыганка, – улыбнулся Граф, – родителей нет?
– Отстала от табора… Случайно…
Граф кивнул, выключил фонарик, убрал телефон в карман и поднял ее на руки.
– Слушай меня, Русалочка. Босиком ходить не вариант. Я тебя отнесу. Но если появляются чужие мужики, ты не кричишь, не вмешиваешься, я ставлю тебя на пол и тупо их убиваю. А потом мы идем дальше. Хорошо?
Русалочка округлила глаза и кивнула.
Димка улыбнулся и пошел к двери.
Оказавшись наверху, Димка автоматически замер и прислушался. «Тишина. Неужели мы спокойно уйдем?
Черт, кажется, шуршание колес и звук двигателя машины».
Димка нырнул в помещение бывшей столовой.
– Русалинка, стой тут и не выходи. Я за тобой вернусь.
– Я боюсь.
– Не бойся. Я быстро.
Граф распахнул окно – к счастью, рама открывалась внутрь, – и рывком выломал одну из досок. «Отлично, с гвоздями… То, что нужно!»
Он почти ощущал, как по его родному крыльцу затопали чужие ботинки.
Димка вылетел в коридор и шмыгнул в тень лестницы на второй этаж. Он знал о присутствии тех, кто не знал о его присутствии. Несомненное преимущество.
Приехали двое.
Те самые, которые мучили малышку?
Ну, значит, не судьба им долго жить, что поделаешь.
Граф прислушался, мысленно умоляя их сказать что-нибудь, что позволило бы ему понять, оставлять ли им жизнь.
– Я на мокруху не подписывался, – на секунду два крепких парня отразились в темном стекле окна в холле, Димка заметил, что один из вошедших тащил аппаратуру для съемок, второй – большую, бесформенную клетчатую сумку, – Если кому, б…ь, надо, пускай сам ее и… того.
– А что с ней делать? Она же нас видела!
– И че? Выкинуть ее в лесу, это одно. А самим резать…
– Зачем резать? – голоса приближались, – сейчас отщелкаем еще фильмец и… в сумку… в реку…
– Еще не лучше, – заныл первый, поравнявшись с убежищем Графа.
– Точно, – согласился Граф, выступив из темноты и с размаху