ее, запереть внутри. Нужно привлечь внимание Алии. Следует с ней поговорить. Воспользовалась ли сестра такой же магией, что и Аннамэтти, когда сделала свой выбор? Чем она пожертвовала, чтобы попасть сюда? Или лучше спросить – кем? Нет, нет, я не могу поверить, что моя дорогая сестра кому-то навредит. Даже ради самого желанного. Аннамэтти направляла месть, а моей сестрой движет любовь – или, по крайней мере, она так считает.
Алия снова начинает танцевать. Зрители отходят подальше, чтобы наблюдать за этим, – все, кроме двух юношей. Тем удается вырваться и выйти на балкон. Сперва кажется, что я могу остаться неподвижной и незамеченной. Однако они продолжают идти до самого угла прямо над моим укрытием.
Конечно же.
Стараясь, чтобы хвост не издал слишком громкий всплеск, я осторожно забираюсь как можно дальше под узорчатый балкон. Затем обхватываю пальцами дугообразную опору, позаботившись о том, чтобы руки оказались вне поля зрения.
Один юноша высокий, другой немного ниже. Оба станут огромной проблемой, если увидят меня. Но мне кажется, они сами не хотят быть замеченными – их голоса тихие, а жесты отрывистые.
– И сколько теперь? – спрашивает высокий. На его раскрасневшемся лице появляется красивая улыбка.
– Я так же хорошо помню цифры, как и вчера вечером, – отзывается низкий парень с ястребиными чертами лица. Он все больше хмурится с каждым словом, произнесенным шепотом. – Пять подлодок.
Я пытаюсь понять незнакомое слово. Подлодка.
– Тс-с-с, – говорит высокий парень, чуть ли не закрывая ему рот. – Не произноси это.
– Точно, прости, – отвечает невысокий юноша. – Слушай, я понимаю, эти новости не воодушевляют, Уилл. Но это все, что у меня есть.
Уилл кивает в ответ.
– Хорошая работа, Филипп. Спасибо. Контракт будет готов завтра. – Он осматривает поверхность воды. – Мой дядя… – Внезапно Уилл замолкает и снова натягивает на лицо улыбку. Сам его голос меняется. Он бодро кладет руку на плечо низкого парня. Теперь юноша стоит спиной к океану. – Так приятно знать, что твои родители направляются сюда, Филипп! Уже вечность не танцевал с твоей дорогой матушкой.
И только тогда я вижу: к ним направляется Николас. Он осмелился надеть изящную корону на голову и вдобавок еще украшения – брошку, запонки из блестящего золота, даже кольцо с кроваво-красными камнями, горящими даже при тусклом свете. Подозреваю, что этому парню нравится собирать блестящие вещички, и моя грациозная сестра – лишь очередное приобретение.
– А, Уилл! Я так и думал, что это ты крадешься, чтобы украсть крингл![1] – журит его Николас. Принц не просто хлопает высокого парня по плечу – он его по-настоящему обнимает.
Когда они отстраняются друг от друга, на лице Уилла мелькает виноватое выражение.
– Некоторые вещи я так и не перерос, мой друг, – и крингл один из них.
Я немного передвигаюсь, чтобы видеть Николаса. Тот разговаривает с друзьями. И вдруг другой человек появляется в поле зрения. Она опускает руку на предплечье Уилла.
– О, парни, вот мой найденыш. Разве она не милая? Видели,