* *
– …так вот на эти правила я плевать хотел, понятно? У вас три часа. После этого я ударю. Ударю по всему, до чего смогу дотянуться. Я не Бард, и на всю их идиотскую этику мне… – Ри добавил несколько слов, которые в прилично обществе произносить не принято, на всеобщем языке они прозвучали странно, но ему сейчас было не до тонкостей. – Если вы не понимаете, когда с вами разговаривают нормально, я буду разговаривать с вами так, чтобы было доступно. Желаете шантажа? Великолепно, получайте шантаж! Вашими усилиями я за последний месяц отлично потренировался в этом способе ведения переговоров. И не вздумайте у меня перед носом размахивать детьми, беременными женщинами, или несчастными собаками!.. Этот номер со мной не пройдет. По мне, так этим детям лучше погибнуть, чем стать впоследствии пушечным мясом и положить свою жизнь на эту вашу гребаную войну!!!
Разговор с искином, который состоялся за час до того, как Ри начал то, что он сам назвал переговорами, закончился ничем – искин наотрез отказался выполнять требования пилота и в кого-либо стрелять. Ри сейчас действовал исключительно на свой страх и риск. Проклиная про себя Контроль в целом, Сэфес, Бардов, Таенна, Леона, Мориса, интеллектронные системы, искина, Мадангу, Гану и Республики, он вышел на связь с военными и выдвинул свои требования – или через три часа Таенн, Леон и Морис будут на секторальной станции, или он устроит тут такое, что от Ганы останутся одни воспоминания и архивные сведения, да и те, если уцелеют, будут где-нибудь в Республиках, если от Республик после его атаки хоть что-то останется.
Ри душила злость, он был в бешенстве. Все, буквально все сейчас было против него – даже искин со своими занудными принципами и правилами. Инженер понимал, что сейчас он, несмотря на то, что они все-таки дошли до станции, остался один на один с обстоятельствами. Единственным вариантом оставался блеф, и Ри решил блефовать. Отчаяние и безвыходность не сломили его, отнюдь. Сейчас инженер был зол, до предела собран и горел желанием действовать.
Через полчаса бесцветный, явно принадлежащий какому-то автомату голос сообщил, что указанные личности будут доставлены на станцию. Ри уточнил, через сколько. Голос ответил, что в течение двух часов.
– Так-то лучше, – уже спокойнее сказал Ри. – Надеюсь, они в целости и сохранности. Скажем, это в ваших интересах.
Ответом ему было молчание. Ри подождал еще немного, затем прервал связь.
– Искин, – позвал он. – Налей выпить чего-нибудь.
– Пилот, а ты не хочешь сначала поесть, переодеться и вымыться? – спросил искин.
– Да пошел ты… нет, не хочу. Пусть увидят, до чего доводят их принципы, – усмехнулся Ри. – Налей немедленно, я сказал!
– Пива?
– В задницу себе это пиво засунь! Что пили Леон и Морис? Вот это и налей.
– Пилот, там пятьдесят градусов. Ты долго не ел, тебе плохо станет.
– Искин, – Ри встал, недобро прищурился и упер руки в бока. – Я у тебя, кажется, не спрашивал совета. И не нарывался на лекцию. Я тебе велел сделать – что?..
– Налить, – хмуро ответил искин.
Рядом с Ри возник