из структурных элементов (компонентов, частей) не может носить достоверного характера. И не только потому, что это будет свидетельствовать о нелогичности нормы права (что уже само по себе противоречит методологии юриспруденции); не только потому, что способные к отсутствию компоненты явления не могут носить в отношении оного структурного (закономерного, стабильного, системообразующего, строевого) характера; но и потому, что существование именно каждого из трех звеньев (гипотезы, диспозиции, санкции) направлено на совокупное достижение цели юридического воздействия, на обеспечение его системного эффекта.
Подытоживая, укажем, что правовая норма включает в себя триаду обязательных элементов: гипотезу, диспозицию и санкцию. Логическая структура правовой нормы отображает все указанные части и выражается формулой: «если – то – иначе». При этом в юридической литературе достаточно популярно мнение, что не каждая правовая норма содержит в себе именно все три внутренне-строевых компонента. Вариации рассуждений о возможных к отсутствию частях достаточно многочисленны[37]. В обобщенном виде можно сказать, что ученые сходятся лишь относительно присутствия диспозиции в качестве неотъемлемого элемента правовой нормы, а обязательность существования таких частей, как гипотеза и санкция, оспаривается фактически постоянно. Существует в правовой науке и практике и противоположная позиция, заключающаяся по своей сути в том, что любая правовая норма всегда содержит в себе все три структурных звена (что, однако, не предполагает обязательности прямого способа их фиксации). Именно она и представляется нам верной.
Указания же на отсутствие в правовой норме либо гипотезы, либо санкции, либо их обеих относимы не к правовой норме в собственном смысле слова, а лишь к способу изложения таковой. Например, ссылки на отсутствие санкций у норм Конституции Российской Федерации представляются лишь неким «условным упрощением», так как основозаконные положения «обслуживаются» (должны «обслуживаться») соответствующими структурными компонентами всех иных национальных нормативных правовых форм.
В данной связи полагаем допустимым отметить и то, что положения самих преамбул ряда основных законов, в том числе и Конституции отечественного государства, могут восприниматься в качестве основополагающей гипотезы (за исключением, в нашем примере, слов «принимаем Конституцию Российской Федерации»[38]) для всех иных (в том числе и содержащихся в том же самом акте) норм российского (или иного национального) права. Это обусловлено принципиальным и ориентирующим правовым характером преамбул; а также тем, что именно они задают и отображают (в отношении иных формально определенных юридических правил) направление правового развития социума. «Установления» преамбулы основного закона государства конкретизируются и реализуются (должны реализовываться) во всех иных юридических нормах соответствующего