Поэзия Блока. Андрей Белый

оказалась туманом (вокруг и в душе), той невнятицей человеческих отношений, о которых он сам сказал после:

      Тем и страшен невидимый взгляд,

      Что его невозможно поймать;

      Чуешь ты, но не можешь понять,

      Чьи глаза за тобою следят…

      Есть дурной и хороший есть глаз,

      Только б лучше ничей не следил:

      Слишком много есть в каждом из нас

      Неизвестных, играющих сил[10].

      Подсознательная раскачка стихий обусловлена влиянием, обнаруживающимся между идеальными началами души и природными; у поэта единство духовное облекается в душу; облегчение преобразует стихии; по образу и подобию их совершается отбор элементов внешней природы; описание природы поэтом есть всегда мимикрия, природа здесь в сущности – стихийное тело душевности: краски этой природы суть на самом деле не краски, а нечто глубинное; и анализ того, как поэты видят природу, есть анализ всегда подсознательных, «неизвестных, играющих сил», лежащих за порогом сознания поэта и явственных критику; в поэтическом пейзаже, в цветах пейзажа выявляется подлинный цвет тех глаз, о которых поэт говорит: «Чуешь ты, но не можешь понять, чьи глаза за тобою следят». Для решения реального цвета глаз Музы Блока, заявляющей о себе, что она «лазурью сильна», обратимся к фактическому материалу природы в поэзии Блока. Муза Блока дана нам в стихиях природы конкретнее, нежели в заверениях Блока о том, что она есть то-то и то-то.