в голову учинять проверки.
До семи часов Настя просидела на работе, думая не столько о преступниках и их жертвах, сколько о том, что сегодня вечером ее муж улетит в Штаты почти на три месяца. После долгих препирательств и бесконечного подсчета скудных финансовых средств ей удалось уговорить его принять приглашение Стэнфордского университета прочитать курс лекций по высшей математике. Платили американцы более чем прилично, и можно было наконец затеять в квартире ремонт и сделать хотя бы основные покупки, необходимость в которых назрела уже давно.
Леша должен был заехать за ней в четверть восьмого, и точно в назначенное время Настя стояла на улице возле проходной, привычно прикидывая, сколько ей еще придется здесь мерзнуть, пятнадцать минут или полчаса. Ее муж при всех его достоинствах опаздывал всегда и всюду, и можно было считать большой удачей, если он вообще являлся к месту встречи, а не ждал в противоположном конце города, в очередной раз что-то перепутав. Например, Чертаново и Черкизово, Бирюлево и Бибирево или Дмитровское шоссе и Большую Дмитровку. Настя старалась по возможности учитывать эту его особенность и не назначать ему встречи в местах, имеющих «рискованные» названия, но иногда даже она, знающая Алексея два десятка лет, не могла предугадать залихватские виражи его мысленных ассоциаций. Личным рекордом Алексея Чистякова было двухчасовое ожидание кого-то на станции метро «Римская», в то время как встреча должна была состояться у выхода из метро «Пражская». «Ну извини, – покаянно говорил он впоследствии, – я запомнил, что это какая-то европейская столица».
Правда, место Настиной работы он ни с чем перепутать не должен был, поэтому оставалась надежда, что опоздание будет связано только с его несобранностью и неумением рассчитывать время и учитывать возможные пробки на дорогах. Так и оказалось. Муж опоздал всего на двадцать минут, что при его характере можно было вообще считать досрочным прибытием. Увидев, что Алексей приехал на своей машине, Настя не на шутку расстроилась. Она была уверена, что в аэропорт их повезет кто-нибудь из друзей или родственников, а машину Леша оставит в гараже возле дома своих родителей. Теперь получалось, что ей придется самой вести машину по дороге из аэропорта домой, а потом еще мучиться, не зная, что с ней делать.
– Лешик, ну зачем ты… – начала она унылым голосом, забираясь в теплый салон.
– Не ныть, – весело оборвал ее Чистяков. – Привыкай к автомобильной жизни. Вернусь – куплю тебе машину.
– Да на кой она мне сдалась! – возмутилась Настя. – Я терпеть не могу вождение. И вообще я машин боюсь. Мне и на метро очень славно. Оно меня везет, а я книжку читаю. И ни о чем не беспокоюсь. Если тебе так много заплатят, купи лучше себе новую тачку, а то в этой у тебя ноги еле-еле помещаются, смотреть больно, как ты скрючиваешься в бублик.
– Хорошо, – миролюбиво отозвался он, – приеду – обсудим.
– Ничего себе! А что мне с этой машиной делать, интересно знать? Ночи не спать, бояться, что ее