можно и бессмертного, – резонно подметила бабка. – В цепях, поди, бессмертие не поможет, а сидеть дольше.
– Волков бояться – в лес не ходить, – беспечно махнул я рукой и направился во двор, где сейчас скучал Соловей в окружении оборотней.
Те, едва я вышел во двор, сразу же разбежались, найдя себе кучу дел.
– Здорово, Соловей, – поприветствовал я разбойника Муромских лесов. – Готов сегодня на бой смертный, на сечу лютую?
От моих слов знаменитый свистун спал с лица и плюхнулся на пятую точку, едва не придавив пробегавшего домового. Тот что-то сердито пожелал недотепе, но Соловей не обратил на него внимания – он взмолился:
– Кощей, не готов я на бой, я же разбойник – мое дело свистнуть, оглушить али из кустов стрелу в спину послать. Не губи меня понапрасну, я же службу верно несу!
– Э, э, ты это… бросай… – отстранился я от разбойника, который явно собрался обслюнявить мои сапоги. – Я просто пошутил. Вечером пойдем на твоего богатыря.
Соловей поднялся с земли и натянуто улыбнулся:
– А я-то уж почти решил, что ты всерьез собрался войной идти. Только, вишь, с богатырем так просто не справишься. Это ж богатырь!
– Ничего, – отмахнулся я, мысленно рассчитывая в случае чего непредвиденного воспользоваться магией. – И не таких бивали.
До самого вечера я попусту шатался по замку, обдумывая идею предстоящей операции. Понемногу она обрастала «мясом» и становилась вполне рабочей. Направив домовых за самым нужным, я уселся на краешек фонтана и принялся ждать. Соловей-разбойник ушел на свое любимое место еще раньше, выпросив у меня обещание, что я не забуду про него.
– Топай давай, – махнул я ему рукою. – Кощей никогда от своих слов не отказывается и всегда все помнит.
Минут десять пришлось посидеть, пока неугомонная троица домовых притащила предметы, за которыми я их послал.
– Вот все, как ты и сказывал, – выдохнул Авоська, освобождаясь от кучи веревок. – Авось то, что нужно.
– Небось как надо сделали, – отозвался ему в пару Небоська.
Кузя только согласно пробухтел нечто неразборчивое.
– Ну раз все нашли, тогда за мной.
Домовые едва слышно вздохнули, но противоречить мне не могли: подхватили все принесенное и пошли следом.
Чтобы не мучить коротышек, я довел их до избушки на курьих ножках и с молодецким гиканьем заскочил в нее:
– Давайте все сюда!
Дорога до заветного дуба, облюбованного Соловьем, промчалась быстро и запомнилась надолго. Избушка неслась такими скачками, что я кувыркался внутри, словно бочонок лото в мешке, который тряс усердный игрок. Хитрые домовые еще в самом начале, полетав пару минут, забились под лавку и остались там, держась за прибитые к полу ножки.
Набив изрядно шишек, я пожалел, что не захватил доспехи со шлемом. После не пришлось бы кряхтеть и выпрямлять спину, в которой, по внутренним ощущениям, каждый позвонок поменял свое местоположение.
– Ёй, уй-ёй, – взвыл я, когда после