раз, когда казалось, что хуже некуда, он вспоминал и как вживую слышал этот голос: «Жизнь прекрасна, лопоухий!» Эльфов никто не смел так называть, но Белому Грифону лучник был готов простить все. Только бы не замолкал…
Потом ему рассказывали, как командор Ален притащил в лазарет полумертвого эльфа, приказав заняться им в особом порядке. С руганью и угрозами перерезать глотку отбился от врачей, рыча, что у него в животе «обычная царапина, сама заживет!», добыл иголку с ниткой, зашил свою страшную рану, попросил бинтов про запас, новую форменную жилетку, если у кого есть, и ушел, не задержавшись лишней минуты.
Лицо эльфу восстановили полностью. Но облик изменили до неузнаваемости. Целители сказали, что внешность – лишь отражение внутренней сущности. А внутри он стал совсем другим…
Теперь эти двое снова здесь. Но Таэрилар уже далеко не тот восторженный мальчишка, каким был раньше. И все же он предан этим двоим, которые стали для него маяками в шторм. И на них стоило равняться.
– Простите мою назойливость, – все еще сохраняя мину отстраненного спокойствия, обратился к ночным гостям командир. Он пристально взглянул на высокого, больше двух метров роста, молодого мужчину могучего телосложения, по плечам которого рассыпались длинные пепельно-серебристые кудри. – Вы – великий ламий Траэллита, бог морей?
– Попался, – вздохнул гигант. – Что, так узнаваем?
– Перепонки меж пальцев, – краткая, скупая усмешка тонкогубого рта. Взгляд на другого «человека». – А вы – небесный ястреб Коган?
– Какой наблюдательный малый, – умилился бог.
– Да тебя, Таран, вычислить-то просто, – в потолок сообщил Арох.
– Это еще почему? – удивился Коган.
– Перья спрячь, дурень, – посоветовал Стримбор.
Ястреб раскрыл крылья, помянул Купол с Гранью и принялся заново наводить маскировку.
– Владыка ветра Стримбор, – уверенно продолжил Таэрилар.
– С чего ты так решил? – поинтересовался разоблаченный бог-ветер.
– Ваше лицо не изменено личиной, а я часто бываю в храме, – охотно ответил «наблюдательный малый». – Да и в легендах вы часто появляетесь все вместе. Искатели. Вот только с вами еще обычно…
Пораженный совершенно невозможной, нереальной, какой-то противоречащей здравому смыслу догадкой, эльф уставился на принца. Беловолосый. Зеленоглазый. Слишком большой. Слишком чужой. И всегда был таким. Не может быть.
– Продолжай. – Усмешка у принца оказалась клыкастой. Голос был полон льда и ненависти. – Арох Архорт, Великий Волк. Вполне возможно, почему бы и нет? Пленить бога, заточить в смертном теле. Связать по рукам и ногам, лишив памяти, дав его смертному телу титул и навесив кучу обязанностей в придачу. Почему невозможно?..
В душе у Таэрилара что-то перевернулось. Оборвалось. Как кто-то из его собратьев мог пойти на… такое?! Невообразимо… Теперь понятно, почему герой, чей образ занимал в душе пограничника так много места, смотрит на «собрать