шестьдесят седьмого всю полноту власти в СССР получил Генеральный секретарь ЦК Леонид Ильич. Противники оказались аккуратно и мирно отстранены от высоких постов, к примеру, Шелепин поставлен руководить профсоюзами. Семичастный, как понимаю, ваш руководитель, был отправлен на Украину и занимал там не слишком важный пост. Кого-то даже послом в Буркина-Фасо послали, это я из-за экзотического названия запомнил[11]…
– Дальше, – нетерпеливо попросил полковник, – к подробностям еще вернемся.
– Хорошо. – Я внимательно посмотрел на Петра Степановича, но он был совершенно, даже отстраненно спокоен. – Эпоха Брежнева тихо и мирно продолжалась до самой его смерти в тысяча девятьсот восемьдесят втором.
– И за все время никаких особых событий? Не бывает такого! – Музыкин позволил себе слегка удивиться. Получилось фальшиво, но я не стал обращать на это внимания.
– В общем-то, да, так получается, – подтвердил спокойно. – Где-то в конце шестидесятых около Тюмени нашли огромные залежи нефти и газа. Самотлорское месторождение[12]. Протянули трубопроводы в Европу, и в страну хлынул поток нефтедолларов. Там еще началась война Египта с Израилем, и цены взлетели раз в пять. Развитие страны замедлилось. Зерно начали закупать в Канаде, ширпотреб в Финляндии, станки в Германии. Автомобильный завод целиком купили в Италии, у «Фиата». В общем, это время получило название «эпоха застоя». Все развитие замерло, Политбюро так постарело, что после восемьдесят второго до восемьдесят пятого сменилось три Генеральных секретаря. Андропов и Черненко умерли от старости.
– Ничего не понимаю! Ну замедлилось развитие, как говоришь, застой случился. Станки СССР всегда закупал – так капиталисты даже веревку продадут, чтоб их повесили, только бы деньги получить. Дальше что? Война или революция?
– Последним генсеком в восемьдесят пятом стал Михаил Горбачев. Он решил сильно подновить КПСС и страну, запустил в обиход слова «ускорение», «перестройка», «гласность». Начал дружить с президентом США Рейганом, ездил туда много раз, частично разрешил частный бизнес. Вывел из Германии и прочих соцстран войска, в результате там к власти пришли прозападные руководители.
– Так вот что случилось! – Полковник почти закричал: – Предательство!!! Но как?! Горбачев же коммунист! – Тут он резко и остро глянул мне в глаза: – А как партия могла это допустить?
– Реформы с восторгом приняли как в Советском Союзе, так и за рубежом. Михаил Сергеевич был очень популярен. Наверное, у него имелись политические противники в правительстве, или как оно называлось, Политбюро. Но народ его точно поддерживал, по крайней мере, первые несколько лет.
– Даже так?! – Комитетчик поник и как-то сжался, будто из надувного матраса выдернули пробку. – Люди поддержали предателя?
– Сложно сказать. Наверное, Горбачев реально хотел как лучше…
– Ведь