людей. А если ты спишь с одной и в это же время обхаживаешь другую, то в эту категорию уже не вписываешься, не так ли? – и она требовательно посмотрела ему в глаза.
Антон не смутился, ответив ей таким же прямым взглядом. Он и сам так считал. Правда, женщин он никогда не обхаживал. Обычно получалось наоборот. Они сами ухаживали за ним, отбивая друг у друга, а он с ленивым любопытством следил за их усилиями. И с удовольствием сдавался на милость победительницы. Правда, не надолго. Новизна быстро приедалась, и на горизонте возникала новая валькирия. Но Татьяне об этом не сказал, зачем портить имидж?
Но Татьяна вдруг проницательно добавила:
– Сейчас мужчинам остались лишь внешние проявления мужественности, но, по сути, мужественность давно, в России по крайней мере, стала принадлежностью женского характера. Так же как честь, достоинство, порядочность. – И, криво усмехнувшись, отпила из стакана глоток минералки.
Эти слова ему не понравились, но заступаться за честь мундира он не стал, потому что зачастую и сам думал точно также.
Показались одноэтажные городские пригороды, быстро сменившиеся высотными домами. Поезд замедлил ход и остановился напротив старого здания вокзала, почему-то выкрашенного в тревожный светло-лимонный цвет.
Антон снял с верхней полки небольшой саквояж, подхватил весьма тяжелую сумку попутчицы, оставив ей подаренную им дамскую сумочку, и легко пошел к выходу. Татьяна ждала что-то вроде «какая у вас сумка тяжелая», но этих слов не последовало. Более того, Антон нес ее поклажу с легкостью, чуть взмахивая руками при произносимых словах:
– За мной должен приехать мой водитель, так что я подброшу вас до дома. Где вы живете?
– У цирка. Но вы не беспокойтесь, я и сама доберусь.
Он пропустил ее отказ мимо ушей и, спрыгнув с высокой подножки, посмотрел по сторонам. К нему уже спешил невысокий крепкий парень с широкой улыбкой.
– Антон Андреевич! С приездом! Хорошо доехали?
Антон пожал протянутую ему руку и приветливо ответил:
– Отлично, Женя!
Забрав у шефа поклажу, водитель с явным недоумением уставился на плебейскую сумку, которую его босс добровольно никогда бы в руки не взял. Тот это заметил и представил владелицу сумки:
– Познакомьтесь, пожалуйста, это Татьяна, моя попутчица, а это мой водитель Евгений.
Парень с еще большим недоумением уставился на скромно одетую женщину, потом перевел уточняющий взгляд на вагон – не перепутал ли он чего. Но на боку ярко горела золотая надпись «купейный мягкий». Провожавшая пассажиров проводница с таким же недоумением оглядела вышедшую из ее вагона несоответствующую его высокому рангу пассажирку, не понимая, откуда та взялась, но промолчала, неодобрительно поджав губы.
Мешая говорить, мимо шумной гурьбой двинулся молодняк, выживший Татьяну из ее вагона, и Антон, ухватив ее за локоть, чтобы не потерять в толпе, повлек вниз, к стоянке автомашин.
Краем глаза заметил, насколько не соответствует изящная, даже чуть-чуть претенциозная сумочка ее простецкому виду. Это царапнуло