Кроме них и преображенцев нам еще придали лейб-гвардии Казачий и лейб-гвардии Егерский полки. Но общее командование все равно осуществляем мы!
– Рад за вас! – похвалил я Косарева. – Ну, я надеюсь, что нашей тройке вы нашли место в своих боевых порядках?
– Не волнуйся! – хлопнул меня по плечу старшина. – Вас на самое ответственное место поставим! На острие прорыва пойдете!
Успокоенный таким образом, попрощался и вышел из штаба. Для очистки совести прогулявшись к «воротам» и проверив их функционирование, вышел в свою реальность и связался с Машей. В Грозном все было в порядке, служба шла штатно, без происшествий. Коротко поговорить не получилось – как всякая женщина, Машенька просто не умела коротко говорить по телефону, тем более что с нашего расставания прошло (аж!!!) два с половиной дня! Пришлось очень подробно рассказывать подруге, чем мы тут столько времени занимаемся, уверять, что водку ведрами целыми сутками не пьем и вообще ведем исключительно здоровый образ жизни.
Следующие два дня прошли довольно скучно – мы гоняли по полигону, постепенно подбираясь к нормативу. Зато перестали выматываться, поэтому вечерами даже умудрялись выбираться в Питер, чтобы погулять по улицам, поглазеть на иномирян в их естественной среде, посетить ресторанчики. Ночевали теперь в гостинице.
На третий день Шапиро даже прекратил занятия на пару часов раньше установленного времени.
– Танкистов из вас за такой короткий срок не сделать! – заявил он. – Да этого и не требуется! Я вижу, что, случись вам сесть за рычаги, вы нормально справитесь. По крайней мере, ваших умений хватит на храброе отступление с поля боя для сбережения вверенной техники!
Хохотнув своей немудреной шутке, урядник посоветовал нам как следует отдохнуть, потому как на завтра намечалось нечто новое и чрезвычайно сложное.
Назавтра пришел черед летающей техники. Здесь от офицера спецназа не требовали мастерства воздушного боя. Для этой цели хватало летчиков. Нам достаточно было просто поднять машину в воздух, пролететь энное расстояние и удачно приземлиться.
Особых проблем с полетами не возникло. Управление турболетами принципиально не отличалось от управления вертолетами: те же две ручки, две педали. А уж вертолеты мы освоили в полной мере. Поначалу мешало иное «расположение приборов» – как таковых, приборных досок в боевых турболетах не было. Информация выводилась на внутришлемный экран «Юшмана». На турболетах «Филин», «Сова» и «Зигзаг» системы внешнего обзора, наведения и целеуказания принципиально не отличались от используемых в наземной технике. Только наружных камер было в полтора раза больше. Поэтому освоить такое управление оказалось несложным. Выяснилось, что летчики пользовались несколько другими шлемами, именуемыми «Бармица», с существенно большим дисплеем, но и в простом пехотном комбинезоне вполне можно было пилотировать.
Одноместный турболет огневой поддержки «Зигзаг» чем-то неуловимо напоминал вертолет «Ка-50».