Селина продолжала:
– Единственное место в Лондоне, где еще можно получить настоящие оладьи. Вы знаете, когда я поехала в прошлом году в Америку, там у них в меню завтрака значились оладьи. Ничего общего с настоящими. Что-то вроде кексов с изюмом. К чему называть их оладьями?
Она отправила в рот последний намасленный кусочек и рассеянно оглянулась. Генри материализовался мгновенно. Ни поспешности, ни суеты. Возник словно ниоткуда.
– Могу ли я вам предложить чего-нибудь еще, миледи? Пирожное?
– Пирожное?
Леди Селина подумала, сомневаясь.
– У нас сегодня превосходный кекс с тмином, миледи. Настоятельно рекомендую.
– Кекс с тмином? Сто лет не пробовала кекс с тмином. Настоящий кекс с тмином?
– О да, миледи. Наш повар готовит его по старинному рецепту. Уверен, вам понравится.
Генри бросил взгляд на одного из своих подчиненных, и молодой человек тут же исчез, спеша выполнить заказ.
– Вы, наверное, были в Ньюбери, Дерек?
– Да. Чертовски холодно. И я не стал ждать последних двух заездов. Неудачный день. И эта кобылка у Гарри вообще никудышная.
– Вот не думала, что это так. А как насчет Свангильды?
– Пришла четвертой. – Ласкомб встал. – Пойду выясню насчет номера.
Он направился через вестибюль к стойке администратора. По пути он приглядывался к столикам и сидящим за ними постояльцам гостиницы. Поразительное множество людей поглощало здесь чай. Совсем как раньше. Чаепитие как трапеза после войны как-то вышло из моды. Но только не в «Бертраме». И кто они, все эти люди? Два каноника и декан Чизлхемптона. Да, и вот еще в углу пара ног, облаченных в гетры, – не иначе как епископ! Простых викариев здесь встретишь не часто. Чтобы позволить себе остановиться в «Бертраме», нужно быть по крайней мере каноником, подумалось ему. А рядовые служители культа вряд ли могут себе такое позволить, бедняги. И уж раз зашла об этом речь, он удивился, как люди вроде Селины Хейзи могут останавливаться в подобном отеле. У нее найдется разве два пенса в год на милостыню. А тут еще старая леди Берри и миссис Посселсвейт из Сомерсета. И Сибилла Керр – все они бедны как церковные мыши.
Все еще размышляя об этом, он подошел к стойке и был радушно принят мисс Горриндж, портье. Мисс Горриндж была старым другом. Она знала всех клиентов и никогда не забывала ни одного лица. Одета она была старомодно, но выглядела вполне респектабельно. Завитые желтоватые волосы наводили на мысль о старинных щипцах для завивки. Черное шелковое платье, высокая грудь, на которой покоились огромный золотой медальон и брошь с камеей.
– Номер 14, – сказала мисс Горриндж. – Мне кажется, что в прошлый раз у вас был 14-й номер, полковник Ласкомб и он вам понравился. Там тихо.
– Как это вам удается все запомнить? Не могу себе даже представить, мисс Горриндж.
– Мы хотим, чтобы нашим старым друзьям было удобно.
– Пребывание здесь навевает далекие воспоминания. Кажется, ничто не изменилось.
Он