творчества В. Распутина, когда элементы нормативной эстетики соцреализма, пока еще авторитетного для молодого и неопытного корреспондента художественного метода, используются в поисках оригинального стиля, жизненный материал определяет изобразительные средства (штампы – «зеленое море тайги», «город-сад», «великая электрическая река Ангара» и пр.).
Вне зависимости от типа дискурса, используемого В. Распутиным в публицистике конца 1950 – начала 1960-х годов (утопический / «журналистско-реалистический»), реконструируются иные важные установки и предпосылки мышления молодого корреспондента. Для их осмысления целесообразно использовать методологию, предложенную А.А. Ивиным. В основе концепции исследователя лежит идея о двух полярных стилях мышления, определяющих ход исторического развития человеческой культуры и цивилизации – коллективистическом и индивидуалистическом. Под стилем мышления ученый понимает «сложную, иерархически упорядоченную систему неявных доминант, образцов, принципов, форм и категорий теоретического освоения мира», которая «постоянно воспроизводит свою структуру и обусловливает специфическую реакцию на каждый включаемый в нее компонент»[89]. Коллективистический стиль мышления формируется в условиях коллективистической культуры и характеризуется такими чертами, как догматизм, авторитарность, спекулятивность, символизм, дидактизм, этический иерархизм и т. д.
Мышление В. Распутина-комсомольца проявляет авторитарность как основную установку сознания. Будущий писатель в конце 1950 – начале 1960-х годов не проповедует какую-либо идеологическую доктрину, но определенным образом исследует человека, коллектив, их взаимоотношения. В строгом смысле он не идет от идеи к жизни, но постигает, интерпретирует и оценивает жизнь с точки зрения прочно укорененной в структуре мышления имплицитной теоретической парадигмы (своеобразные авторитарные предпосылки мышления, универсальные схемы познания): «Еще до начала анализа конкретных проблем авторитарное мышление предполагает определенную совокупность положений или образцов анализа, определяющих основную линию исследования и во многом предопределяющих его результат. Эти изначальные образцы не подлежат никакому сомнению и никакой модификации, во всяком случае в своем "ядре"»[90].
Картина мира складывается из понятий и образцов, штампов и концептов официальной социалистической культуры; жизнь подвергается доктринальной деформации, искажается. Мышление будущего писателя, как и мышление любого массового представителя авторитарного общества, спекулятивно и связано с «удвоением» мира, когда приоритет над реальным миром отдается умозрительному, но сознание стремится сблизить, соединить их, наделить реальность идеальными свойствами: «…абстрактное и схематизирующее мышление, втискивающее богатую и постоянно меняющуюся реальность в прокрустово ложе раз и навсегда утвердившейся схемы и доктрины»